Дэйв Ричардс, основатель и владелец британской компании Prodrive, весьма известной в мире автоспорта, в своё время руководил такими командами Формулы 1, как Benetton и BAR/Honda, и прекрасно представляет, по каким законам живёт чемпионат мира. В 2008-м Ричардс подал свою заявку, когда FIA отбирала трёх новых претендентов на участие в чемпионате мира, но федерация предпочла дать зелёный свет другим проектам. В итоге одна из новых команд, US F1, так и не вышла на старт, а две других, которые ныне называются Caterham и Marussia, оказались на грани банкротства.
В интервью британскому журналу MotorSport Ричардс поделился своими соображениями по поводу текущей экономической ситуации в Формуле 1. Возможно, он до сих пор рад, что в 2009-м его заявка была отклонена FIA?
«Надо помнить, что мы подали заявку в тот момент, когда были достигнуты базовые договорённости о клиентских командах, – сказал Ричардс. – Наша заявка была подана на том основании, что мы бы стали второй командой McLaren, используя их машины и двигатели. В нашей команде, например, могли бы выступать молодые гонщики, и, по-моему, эта бизнес-модель могла сработать».
Как известно, в реальности события развивались по другому сценарию: клиентские машины не были разрешены, и даже не было введено лимитирование бюджетов. Теперь Берни Экклстоун заявляет, что маленькие команды сами виноваты в своём банкротстве, поскольку они тратят больше, чем зарабатывают. При этом участники чемпионата, оказавшиеся в тисках финансового кризиса, во всём обвиняют сложившуюся систему несправедливого распределения доходов, которые приносит спорт.
«Существует некий искусственный набор обстоятельств, о котором люди недостаточно хорошо осведомлены, – считает Ричардс. – От большого финансового пирога большой кусок отрезается сразу и идёт таким командам, как Ferrari и McLaren – уже это вызывает вопросы. Но они на протяжении долгого времени были главной опорой чемпионата, и нам говорят, что болельщики приходят смотреть на них, а не на аутсайдеров. Нельзя сказать, что в других видах спорта картина в этом смысле чем-то отличается.
Затем фонды делятся на две части: половина денег поровну делится между командами, занявшими с 1-го по 10-е место, а вторая половина распределяется в зависимости от результатов предыдущего сезона. Но сейчас ситуация в хвосте пелотона выведена из состояния равновесия вот из-за чего: если бы в Формуле 1 было 10 команд, то занявшая последнее место тратила бы только те деньги, которыми бы располагала.
Но команд было 11, и поэтому три последних тратили больше денег, чем они располагали, просто для того, чтобы пробиться в первую десятку. Именно с этой проблемой столкнулись Caterham и Marussia…
Кроме того, надо помнить, что правила составляются теми же людьми, кто останется без работы, если крылья станут проще, а их разработка будет обходиться дешевле. Дайте инженерам деньги, и они тут же их потратят!
Тон в Формуле 1 долгое время задавали специалисты по аэродинамике, поэтому много лет именно аэродинамика была главным фактором, влияющим на скорость. В этом году мы видели, что акцент сместился на двигатели, а через какой-то период произойдёт очередной поворот. И всё-таки, давайте признаемся себе, что если спросить болельщиков на трибунах Сильверстоуна, что они хотели бы видеть на машинах – современные, очень интересные в технологическом отношении, чрезвычайно сложные и маленькие по рабочему объёму турбомоторы или ревущие старые моторы Cosworth DFV, то, по-моему, ответ будет очевидным.
Мы убедили себя, что всё делаем правильно – внедряем экологически-дружественные технологии, ставим перед собой чрезвычайно сложные инженерные задачи, что, впрочем, всегда было характерно для Формулы 1… Но иногда этими действиями мы наносим вред спорту».
