В интервью Auto Motor und Sport Жан Тодт говорил о своем втором сроке на посту президента FIA, переменах в регламенте, ограничении бюджетов команд Формулы 1 и планах на будущее…
Вопрос: Вы вступили в свой второй срок на посту президента FIA. Чего вы добились за первый?
Жан Тодт: FIA – сложная организация с двумя основными направлениями деятельности – автоспорт и автомобилизм. Для меня это новый опыт. Мне пришлось объехать всю семью FIA, я путешествовал по всему миру, встречался со многими людьми. FIA состоит из примерно 250 клубов в 150 странах.
Затем мы занялись глобальной проверкой автоспорта, создали новые структуры. В Формуле 1 мы подписали новый, пересмотренный Договор Согласия до 2020 года, изменили правила. Мы создали чемпионат мира по гонкам на выносливость FIA WEC и чемпионат мира по ралли-кроссу, нашли промоутеров для WEC, WRC, ERC и чемпионата мира по картингу, организовали чемпионат Формулы E, который дебютирует 13 сентября в Пекине, реорганизовали кузовной чемпионат WTCC и пытаемся упростить путь от низших категорий автоспорта в высшие. Так же мы создали фонд помощи спортивным клубам.
Перейдём к автомобилизму. Мы навели мосты между спортом и улицами, в сотрудничестве с ООН, ВОЗ и Всемирным банком организовали кампанию, призванную сократить количество ДТП во всём мире. Международный транспортный союз, Международная федерация транспортных рабочих и Красный Крест, вместе с национальными автомобильными клубами, помогают продвигать наши идеи в этой области. Мы работаем над экологическими программами, интеллектуальными транспортными системами и программами для автомобилистов, которые организованы в клубах. Я думаю, за эти четыре года многое сделано.
Вопрос: А что ещё предстоит?
Жан Тодт: Это описано в моём манифесте. Он состоит из четырёх программ. Мы хотим модернизировать управление ассоциации, повысить эффективность. В спорте мы работаем над чёткой структурой: от картинга через Формулу 4, 3 и 2 к Формуле 1. То же самое в ралли. Любительский спорт должен оставаться доступным. Вместе с национальными спортивными клубами мы хотим построить развивающую автоспортивную программу по подготовке должностных лиц и маршалов. Кроме того, мы боремся с допингом и коррупцией в спорте.
Мы хотим стать сервис-центром для всех автоклубов и помогать им расти. В области автомобилизма мы продолжаем работать над продвижением экологически чистых технологий, интеллектуальных транспортных систем и повышения безопасности дорожного движения. Смертность на дорогах нужно рассматривать как болезнь, вроде малярии или туберкулёза. С ней нужно бороться.
Вопрос: Достаточно ли для этого четырёх лет?
Жан Тодт: Я дал такое обещание и постараюсь его выполнить. Такова моя натура. Достигну ли я успеха – пока не могу сказать. Во время моего президентства в FIA дни, недели, месяцы и годы проходили так быстро, как никогда. Это показывает, насколько плотный у меня график.
Вопрос: Более интенсивный, чем в Ferrari?
Жан Тодт: Да, безусловно. Я скажу вам, почему. FIA – это организация гораздо больших размеров, с двумя направлениями, выборными должностными лицами и профессиональными менеджерами. У нас офисы в Париже, Женеве, Великобритании и Брюсселе. В Ferrari у меня было два офиса в Маранелло. В них я находился с понедельника по пятницу. Я выезжал только на гонки. В FIA я езжу по миру гораздо чаще. В том числе и из-за гонок: сегодня я посещаю картинг, завтра Гран При.
Вопрос: Что должны говорить о вас люди, когда однажды ваше время пребывания в должности президента FIA закончится?
Жан Тодт: У каждого есть эго. Я занимаюсь этим не для того, чтобы мир обо мне помнил. Люди, которые захотят обо мне вспомнить, сделают это. Я добился успеха как штурман в ралли, как руководитель команды Peugeot в ралли, кроссе, гонках на выносливость, и, наконец, с Ferrari в Формуле 1. Между 2000 и 2006 годом мы написали, наверно, самую яркую страницу в истории Формулы 1. Мои предшественники в FIA помогли организации. Я тоже хотел бы это сделать. Я хочу однажды покинуть FIA, добившись хорошей базы для спорта и значительных достижений в области безопасности дорожного движения.
Вопрос: Вы человек из спорта, но не столь активно в него вмешиваетесь, как ваш предшественник Макс Мосли. Почему?
Жан Тодт: Есть люди, для которых важно иметь возможность сказать: я сделал то или это. Но мне это не нужно. Если кто-то однажды захочет проверить, что нам удалось, он сможет легко это сделать. При этом я не должен становиться на передний план. Также было в Peugeot и Ferrari. Важен результат.
Вопрос: Спортивный менеджмент – серьёзная работа. Вы не думали назначить представителя, который нёс бы ответственность? Формуле 1 подошёл бы Росс Браун...
Жан Тодт: Для повседневной деятельности у нас есть такие люди. Для принятия правил существует чёткая процедура принятия решений, которую мы только что модифицировали. Первоначально я планировал назначить человека в каждую из серий. Мы сделали это в чемпионате мира по ралли: Ярмо Махонен и Мишель Мутон работали с нами в таком формате. Но Формуле 1 это не нужно. У нас хорошая организация, она состоит из примерно 40 человек, с Чарли Уайтингом в качестве директора. Решения принимаются на основе соглашений. Есть Договор Согласия со стратегической группой, Комиссия Формулы 1 и Всемирный совет FIA. Зачем нам здесь ещё представители?
Вопрос: А что с картиной в целом? Чарли Уайтинг не имеет никакого влияния на вопрос, будут в последней гонке начисляться двойные очки или нет.
Жан Тодт: Есть органы управления и определённые критерии для изменения правил. Если бы я не следил за этим процессом, вы могли бы подать против меня иск. Но я стараюсь не перегибать палку. Я пытаюсь убедить людей поддержать меня. Порой может случиться, что другая точка зрения лучше. Тогда её нужно принять. Я не сторонник конфронтаций. Наше влияние на процесс принятия решений увеличивается. Раньше у FIA был один голос в Комиссии Формулы 1, теперь у нас шесть голосов.
Вопрос: Не должна ли FIA определять основные направления?
Жан Тодт: Это то, чем мы заняты. Я хотел бы напомнить вам о нынешнем регламенте на двигатели. Было достаточно сильное сопротивление. Но я придерживаюсь мнения, что спорт должен идти в этом направлении. Мы сделали уступку только в числе цилиндров. Почему? Потому что у меня было ощущение, что большинству автопроизводителей будет интереснее V6, чем рядный 4-цилиндровый двигатель. Правильно это или нет? Я не знаю. Porsche только что построили четырёхцилиндровый турбомотор для чемпионата WEC. Мотор V6 в Формуле 1 нас не убьёт, но это правильное направление: сокращение объёма, непосредственный впрыск и рекуперация энергии.
Вопрос: Почему у вас нет права вето на решения, которые наносят ущерб спорту?
Жан Тодт: Например?
Вопрос: Эта ерунда с двойными очками в финальной гонке, которая не понравилась 90% болельщиков...
Жан Тодт: У нас есть право вето. Последнее слово всегда за Всемирным советом FIA. Я не сторонник двойных очков, но я не считаю, что это так уж плохо. Это небольшое изменение, не революция. На него слишком остро отреагировали. Если это решение окажется неудачным, мы легко вернёмся к старой схеме.
Но один момент стоит отметить. Все команды, после длительных обсуждений, согласились с тем, что эта мера поможет поддержать интерес к чемпионату до конца сезона. В Ferrari проголосовали за двойные очки, а затем начали их критиковать. Если в Ferrari не хотели их введения, они могли это предотвратить. Голосов против хватило бы. После этого нечестно говорить, что двойные очки – это плохо. Если президент Ferrari называет нас глупцами, то он должен сказать это и самому себе.
Вопрос: Формула 1 теряет болельщиков. Возможно, стоило проанализировать, почему это происходит, вместо того, чтобы менять регламент?
Жан Тодт: Действительно, телевизионные рейтинги снижаются, но это никак не связано с автоспортом. Телевидение перестало быть единственным источником информации и вынуждено конкурировать с новыми СМИ.
В своё время электронная почта вытеснила факсовые аппараты, а теперь IPad, IPhone и компьютеры постепенно вытесняют телевидение и печатные СМИ. В некоторых странах, например, во Франции, Формулу 1 показывают только по платным каналам, что тоже влияет на цифры. Болельщики хотят получать как можно больше всеобъемлющей информации. Если вам нужно честное сравнение сегодняшних цифр с прежними, нужно учитывать не только телевидение, но и Интернет. В процентах ситуация выглядит не так плохо. Я ежедневно получаю до 80 распечаток из интернет-изданий.
Вопрос: Одной из причин введения двойных очков в последнем Гран При называлось желание уменьшить доминирование Red Bull Racing. Возможно, нужно разобраться, почему доминирует одна команда? Нет ничего удивительного, когда более обеспеченные команды добиваются более высоких результатов?
Жан Тодт: Мы подошли к теме, очень близкой моему сердцу. Главная проблема Формулы 1 – высокие расходы, мы должны их сокращать. Это просто безумие, когда в некоторых командах работают 800 человек, а годовой бюджет составляет 300 миллионов евро – только для того, чтобы две машины проехали 40000 километров в год. Эта тема стоит на повестке дня. Владельцы коммерческих прав и команды должны найти решение до 30 июня, а с 2015-го мы начнём сокращать расходы.
Вопрос: Каким образом?
Жан Тодт: За счет контроля над расходами и введения правил, которые будут бороться с их увеличением. Нужно сочетание двух этих факторов. Разница между богатыми и бедными командами должна стать меньшей.
Вопрос: А если команды откажутся?
Жан Тодт: Если они не захотят, то мы этого не сделаем. В конце концов, мы – спортивный орган, мы следим за соблюдением регламента. У нас нет прав действовать вопреки мнению большинства, но общаясь с держателями коммерческих прав и командами, я прихожу к выводу, что они хотят сокращения расходов. У каждой стороны по шесть голосов – у FIA, у держателя коммерческих прав – так что у нас уже есть большинство.
Вопрос: Каким вы видите разумный лимит годового бюджета?
Жан Тодт: 150 миллионов евро. Такой должна быть стоимость участия в ведущей гоночной серии. Если доходы команды окажутся выше, они начнут получать прибыль. Это жизнеспособная модель. Такая команда, как Ferrari, вполне может зарабатывать деньги в Формуле 1. Например, они бы могли потратить их на участие в Ле-Мане, используя тот же самый мотор, что и в Формуле 1. Как президент FIA, я был бы счастлив.
Вопрос: Упрощение технического регламента может помочь снизить стоимость участия в чемпионате?
Жан Тодт: В задачу FIA не входит подробное определение технического регламента. Мы должны стремиться к тому, чтобы вместе с командами, совместными усилиями, написать оптимальный регламент. К сожалению, иногда результат этого взаимодействия получается слишком сложным. Я надеюсь, что мы сможем написать такой регламент, который упростит контроль над расходами.
Вопрос: Например?
Жан Тодт: Мы должны спросить себя, действительно ли Формуле 1 нужен такой сложный руль? Действительно ли мы не можем обойтись без всей этой телеметрии? Может быть, нужно готовить машины к гонке непосредственно на трассе, а не на базе? Я считаю, что лучше проводить тесты на реальной трассе, чем на компьютерном симуляторе.
Возможно, я старомоден. Мне нравятся старые машины: Ferrari 250 GT, Jaguar E-Type, Cobra, Mercedes 300 SL. У них нет электроники. Недавно я видел новый Porsche 918 – он изобилует компьютерными системами. Времена меняются – это эволюция, и мы не можем ее остановить. Электронные помощники повышают уровень безопасности. Только подумайте, скольких несчастных случаев удалось избежать благодаря появлению ESP.
Вопрос: Что вы можете ответить Берни Экклстоуну, который раскритиковал новые силовые установки и назвал необязательным переход на них?
Жан Тодт: Я не считаю нужным вступать с Берни в публичную дискуссию. Если я не согласен с его комментариями, то имею возможность высказать ему это лично.
Вопрос: Многие критикуют звук новых моторов, их меньшую мощность и большую стоимость…
Жан Тодт: Да, звук изменился, но он был другим и тридцать лет назад, при прошлом поколении турбомоторов, и тогда никто не жаловался. Сейчас пресса активно обсуждает и комментирует ситуацию, команду Mercedes называли чемпионами уже после четырёх дней тестов, но я бы не спешил с выводами.
Честно говоря, я не удивлюсь, если в Renault очень быстро решат возникшие проблемы, а что касается реакции прессы, она кажется мне излишне эмоциональной.
Вопрос: Формуле 1 нужна экономия топлива? Королевские гонки больше не ассоциируются с максимальной мощностью?
Жан Тодт: Я считаю неприемлемым, когда машины Формулы 1 сжигают 100 литров на 100 километров. Мир изменился, мы должны идти в ногу со временем.
Тридцать лет назад был иной подход к ограничению скорости, расходу топлива и звуку машин. Я сам установил специальную насадку на выхлопную трубу своего Mini Cooper, чтобы он громче звучал. Сегодня кто-то так поступает?
Важно, что Формула 1 сокращает расход топлива, используя инновационные технологии. Рекуперация энергии, непосредственный впрыск, компактный размер. Если бы мы не пошли по этому пути, Формула 1 лишилась бы нескольких автопроизводителей. Не знаю, осталась бы компания Mercedes, вернулась бы Honda? Взгляните на Формулу Е – к новой серии огромный интерес, хотя они не провели ещё ни одной гонки. И никакого звука, кроме механического, там не будет.
Вопрос: Должны ли новые машины выглядеть столь безобразно?
Жан Тодт: Мы обсуждаем с командами поправки к правилам. FIA составляет регламент, потом сотни инженеров думают о том, как добиться максимума при существующих ограничениях, и порой мы видим то, что видим сегодня.
Смысл изменения высоты носового обтекателя был в том, чтобы минимизировать риск при столкновении – лабораторные испытания показали, что вероятность подъёма машины в воздух значительно снизилась, но инженеры предложили несколько не самых эстетичных решений, и мы говорим с командами о том, как избежать этого в будущем.
Вопрос: Почему номера машин теперь закрепляются за гонщиками?
Жан Тодт: Я считал это важным. У телевизора не всегда очевидно, кто находится за рулём. Можно пытаться рассмотреть шлем, гадать – Хэмилтон это или Алонсо, но зрителям непросто в этом разобраться, да и раскраска шлемов часто меняется, а номер машины – сохранится. Это выгодно и с точки зрения маркетинга – сувениры с номером конкретного гонщика легче продавать. Правда, некоторые команды считают иначе – им по-прежнему нравятся прежние стартовые номера машин.
Вопрос: Почему в последнее время так много штрафов со стороны стюардов – они лишают гонщиков возможности бороться…
Жан Тодт: В любом спорте должна быть дисциплина, но как определить её рамки? FIA, как спортивный орган, определяет правила поведения на трассе и следит за их соблюдением. Да, порой наказаний оказывается слишком много, но мы работаем над тем, чтобы сделать их предельно корректными, ведём диалог с гонщиками.
В каждом Гран При один из трёх стюардов – бывший гонщик, у них есть полный доступ ко всей информации по инцидентам. Правда, я считаю, что мы должны лучше объяснять болельщикам причины использования штрафов в каждом конкретном случае.
Появились новые, менее серьёзные санкции – мне нравится пятисекундный штраф перед обслуживанием машины, который используется в тех случаях, когда штрафной проезд по пит-лейн может оказаться слишком серьёзным наказанием за небольшую ошибку.
Вопрос: Как вы считаете, болельщики получают достойное зрелище за свои деньги?
Жан Тодт: Сложно сказать, у всех свои приоритеты, свои пожелания к гонкам.
Мне, к примеру, нравились раллийные гонки старого формата, когда машины обслуживались на обочине. Сегодня это происходит в закрытом парке. Больше нет длинных спецучастков – их разделили на несколько. Прежде поездка на ралли была настоящим приключением для зрителей, проверкой их выносливости. Нужно ли вернуться к прежним временам, или смириться с тем, что они изменились? Я не знаю, поэтому мы инициировали глобальное исследование по поводу ожиданий болельщиков.
Вопрос: Нужен оптимальный баланс между традициями и новыми идеями?
Жан Тодт: Возможно. С одной стороны, мы не можем игнорировать прогресс, с другой, было бы глупо с нашей стороны лишать спорт души.
