Льюис Хэмилтон завершил чемпионат на третьем месте, и это лучше, чем год назад, когда он был только шестым. Правда, тогда он набрал больше очков, чем в 2023-м, но борьба в том сезоне носила иной характер.
После финала сезона в Абу-Даби в интервью BBC семикратный чемпион мира признал, что в этом году он не раз начинал сомневаться в собственных силах.
«В конечном итоге в столь трудные сезоны, как этот, всегда бывают моменты, когда закрадывается мысль: «Дело во мне или всё-таки в машине? Я в состоянии по-прежнему побеждать, или эта способность утрачена?
Понимаете, волшебство происходит, когда всё совпадает, когда вы становитесь единым целым с машиной, и вот тогда появляется та особая искра, и это совершенно невероятное состояние. И ты стремишься его найти.
Я всего лишь человек. Если кто-то в этом мире говорит, что им не свойственны сомнения, они не признают очевидного. Все мы люди».
Изначально в техническом департаменте Mercedes решили в 2023 году развивать необычную концепцию, заложенную в основу шасси W13, хотя Хэмилтон был против. Кроме того, та концепция шла вразрез с направлением, избранным Red Bull Racing и другими соперниками Mercedes, чьи машины были быстрее. Хэмилтон сразу, ещё во время первичной обкатки W14 в феврале на трассе в Сильверстоуне, понял, что его команда допустила ошибку.
«Я помню, что ощущения за рулём остались абсолютно теми же самыми, и машина производила не лучшее впечатление, – рассказал он. – А ведь у меня были такие надежды… Потом, уже на тестах и на тренировках в Бахрейне вскрылись разные проблемы, и я просто понял, что этот год будет длиться долго.
Разумеется, я расстроился, ведь я просил внести в шасси определённые изменения, но это не было сделано. С командой состоялся очень серьёзный разговор. Никто точно не знал, в чём причина проблем и как их исправить.
Но у меня был опыт предыдущего сезона, поэтому вместе с командой мы начали со всем разбираться, и атмосфера на таких совещаниях стала улучшаться. Это позволило мне сохранить позитивный настрой. Я понимал, что сдаваться нельзя, надо постараться выжать максимум из этой машины, какими бы ни были результаты.
Но я верю, что сейчас мы наконец-то увидели путеводную звезду и держим на неё курс, чего не было два предыдущих года. Однако маршрут не обещает быть прямым. Были какие-то моменты, определённые решения, которые принимались ранее, из-за которых мы в итоге зашли в тупик, и уже ничего нельзя предпринять, потому что действуют бюджетные ограничения и прочие вещи.
Посмотрите на Red Bull – эта команда работает фантастически эффективно: в прошлом году в Бахрейне они столкнулись с проблемой вертикальной раскачки машины и разобрались с ней меньше чем через неделю.
Вообще процесс доводки машины напоминает возведение стены – вы укладываете кирпич за кирпичом и стена постепенно растёт. Если говорить о работе с аэродинамикой, то, можно сказать, что в нашем случае пришлось полностью снести уже построенную стену.
У нас был большой объём информации, собранной в прошлом году, когда, по сути, мы были вынуждены очень сильно снизить уровень прижимной силы, после чего начали постепенно его повышать. Но каждый раз, когда мы что-то добавляли, становилось только хуже. Поэтому на протяжении долгого времени нам не удавалось добиться улучшений.
Но думаю, что сейчас мы понимаем особенности машины намного лучше. Поэтому, естественно, я полон надежд. Хотя не настолько, что у меня захватывает дух».
В руководстве инженерного департамента Mercedes произошли перестановки – месяц назад из команды ушёл Майк Эллиотт, занимавший пост главного технического директора, а ещё до этого на пост технического директора вернулся Джеймс Эллисон, чему Хэмилтон очень рад.
«У Джеймса психология лидера. Он должен быть на переднем крае борьбы, с мечом в руке, и должен призывать: «Вперёд! В бой!» Думаю, он действительно вселяет в души людей уверенность, – пояснил Льюис. – Я очень рад, что он вернулся, у него боевой настрой, и я думаю, что сейчас наша дружба крепче, чем когда-либо раньше».
Перед сентябрьским Гран При Италии стало известно, что в Mercedes продлили контракт с Хэмилтоном ещё на два года, а это значит, что он продолжит выступать в Формуле 1, уже разменяв пятый десяток, хотя ещё несколько лет назад уверял, что не собирается этого делать после сорока. Вот как он сейчас объяснил смену своих настроений:
«Жизнь учит тому, что никогда не надо говорить никогда. Но в тот момент я однозначно не предполагал, что буду так долго выступать. Сезоны теперь стали жутко длинными, и ты столько времени проводишь вдали от всех. Я этим занимаюсь уже 16 лет, а это суровый опыт.
В Формуле 1 море блеска и гламура, и есть немало позитивных моментов, но сохранять нацеленность на победы, постоянно быть на самом высоком уровне, продолжать тренироваться и показывать результаты, которых от тебя ждут – всё это очень непросто. И это колоссальный прессинг.
Я постоянно нахожусь в центре внимания, а сейчас такой период, когда у меня нет возможности побеждать в гонках. Если я всё-таки выиграю, то все скажут: «Ну, он же семикратный чемпион мира, на его счету 103 победы». Если я выступаю не лучшим образом, меня критикуют. Так что, конечно, было время, когда я задавался вопросом, хочу ли я продолжать всё это испытывать.
Но я просто люблю выступать в гонках. Когда двигатель машины начинает работать, а вокруг тебя все эти люди, твоя бригада, твои инженеры и механики, и ты выезжаешь на пит-лейн, то на лице по-прежнему появляется улыбка – как и в первый день, когда я сел за руль.
В этом году большинство гонок я действительно провёл неплохо. Я постепенно возвращаюсь на тот уровень, на котором должен быть, и я этим доволен».
