Участники: Сирил Абитебул (Renault), Маурицио Арривабене (Ferrari), Эрик Булье (McLaren), Джин Хаас (Haas), Кристиан Хорнер (Red Bull), Тото Вольфф (Mercedes).
Вопрос: Сирил, начнем с вас. Заводская команда Renault вернулась в Формулу 1 – добро пожаловать! Великая история, 35 побед, 2 титула, 100 подиумов – насколько сложно будет повторить эти достижения с нынешним уровнем конкуренции?
Сирил Абитебул: Очень сложно. Знаю, было много комментариев насчет времени, что нам потребовалось в прошлом году для принятия решения о возвращении. Но вопрос был не в желании выступать, а в способности добиться успеха, ведь мы вступаем в очень жесткую конкурентную борьбу.
Как вы заметили, мы выступали в Формуле 1 почти 40 лет, но в команде понимают, что уровень конкуренции заметно вырос. Потребуется время, это долгий путь, долгосрочное планирование, но у нас есть все факторы – финансовые, технологические, поддержка головной компании – чтобы попытка оказалась результативной. Мы будем двигаться вперёд постепенно, успех вполне достижим.
Вопрос: Каков план для силовой установки? Вы использовали не так много условных баллов – рассчитываете подтянуться к Ferrari и Mercedes ближе к концу сезона?
Сирил Абитебул: Пока это говорит о том, что мы просто использовали не так много условных баллов, но я надеюсь, что сам факт существенного прогресса будет доказательством отсутствия явной связи между количеством потраченных баллов и эффективностью. Можно израсходовать немало баллов и ничего не отыграть на круге – примерно так у нас было в прошлом году. Полагаю, диспут об условных баллах следует прекратить и сосредоточиться на скорости.
Да, у нас есть план использования условных баллов по ходу сезона, мы не раз об этом говорили. Надеюсь, это поможет и заводской команде Renault, и Red Bull Racing.
Вопрос: Маурицио, на вчерашней пресс-конференции Себастьян выразил надежду, что Ferrari сможет навязать борьбу Mercedes в нынешнем сезоне. Расскажите, какие усилия были предприняты, чтобы выйти на более конкурентоспособный уровень?
Маурицио Арривабене: Мы делаем свою работу. Зимой команда приложила немало усилий, мы представляем свои возможности, но позиция в пелотоне зависит и от формы соперников. В этот уик-энд мы многое узнаем.
Вопрос: В этом сезоне вступили в силу новые правила – квалификация, ограничения на радиообмен, шины. К каким изменениям это приведет – особенно в квалификации?
Маурицио Арривабене: Мне не хотелось бы выступать против изменений, в Ferrari не хотели бы выступать против перемен, просто я считаю, что было бы лучше дать командам больше времени на проработку этих инициатив. Опять же, я не могу говорить с полной определенностью – ясно лишь то, что завтра в начале квалификации мы увидим нечто, напоминающее очередь в кассу супермаркета в субботу: все захотят выехать поскорее. Посмотрим, не вполне справедливо критиковать то, что ещё не произошло.
Вопрос: Эрик, ваше мнение о новых правилах?
Эрик Булье: Узнаем в этот уик-энд, в решении есть плюсы и минусы. Предыдущий формат квалификации был очень удачным, мы к нему привыкли. Да, теперь в начале каждой сессии будет больше трафика, а результат станет менее предсказуемым, но посмотрим, как всё окажется на самом деле.
Вопрос: Предыдущий сезон был для McLaren, мягко говоря, непростым. Что происходило зимой в Уокинге, и каковы ожидания от нового сезона?
Эрик Булье: С каждым годом мы работаем всё интенсивнее, зима получилась очень напряженной. Посмотрим, каким будет результат. Позитивная динамика есть, мы смогли спокойно провести сегодняшние заезды, что хорошо и для Honda, и для McLaren, а там узнаем, на каких позициях находимся. Сейчас не хочется формировать завышенные ожидания – мы действуем постепенно, прогресс еще будет.
Вопрос: Джин, переходим к вам. Формула 1 тепло встретила вашу команду, которой вы занимаетесь уже несколько лет. Насколько всё соответствует ожиданиям?
Джин Хаас: Я немного нервничаю. Для меня и команды вокруг всё в новинку. Здесь у нас одна цель: понять, как работает Формула 1. Можно следить за гонками хоть всю жизнь, но чтобы полностью понять их, нужно быть участником, и я с большим уважением отношусь к опытным командам и тому уровню технических компетенций, что необходимо иметь уже для начала. Я испытываю благоговейный трепет, это серьезный вызов – надеюсь, будет весело!
Вопрос: Вы уже проходили подобный путь – построили команду NASCAR буквально из ничего, выигрывали гонки, чемпионаты. Впрочем, Формула 1 – соревнования иного масштаба. Что значил бы для вас международный успех в Формуле 1?
Джин Хаас: Думаю, эту перспективу нужно измерять годами. В спорте если вы переоцените свои возможности, вас быстро ждет разочарование. Если в первые два года мы сможем выступать более-менее конкурентоспособно и не будем допускать серьёзных ошибок, это уже станет настоящим достижением. Знаю, наши гонщики мечтают в воскресенье заработать очки – если получится, это окажется приятным дополнением.
Вопрос: Кристиан, новый сезон, новые спонсоры у команды. Со стороны все выглядит так, словно Red Bull Racing переживает переходный период – каковы дальнейшие планы?
Кристиан Хорнер: Верно подмечено – мы переживаем переходный период и, хочется верить, вступаем в фазу подъема. Зима прошла позитивно и продуктивно. В Формуле 1 все работают очень активно, притом малые команды работают активнее прочих, так как у них меньше ресурсов. Главное – действовать изобретательно, и Red Bull Racing зимой работала не просто усердно, но с умом.
У нас хороший базис для прогресса по ходу сезона, а с новыми партнерами – Tag Heuer присоединилась к нам не только в качестве спонсора, их бренд теперь на наших моторах, плюс вчера мы объявили о сотрудничестве с Aston Martin – год для Red Bull Advanced Technologies обещает быть интересным.
Вопрос: Если говорить о новых правилах, очень интересует момент, касающийся радиообмена. Что вы думаете о вступивших в силу ограничениях и о том, что теперь гонщик в большей степени позиционируется как спортсмен, самостоятельно принимающий решения?
Кристиан Хорнер: Судя по современным технологиям и тому, как люди общаются между собой, пора переходить на текстовые сообщения – например, отправлять гонщику SMS, так как сейчас нам не позволено много говорить. Думаю, предстоит период открытий – надеюсь, мы не зайдем слишком далеко в вопросе радиообмена, так как ограничения устраняют элемент диалога гонщика и инженера, хотя кое-что из происходящего за кадром может быть весьма интересным для болельщиков. Год принес определенные изменения – посмотрим, как всё сложится.
Вопрос: Тото, в предыдущие два года достижения Mercedes превзошли многие рекорды прошлого, но ничто не может длиться вечно – об этом вам расскажет Кристиан. Насколько велико напряжение? Полагаете, команда сможет сохранить статус-кво?
Тото Вольфф: Прежде всего, я хотел бы поприветствовать присутствующих. Если вы внимательно слушали Джина, его подход к дебюту в Формуле 1 абсолютно верный. Джин добивался успеха в NASCAR, и у меня нет сомнений, что он добьется успеха и на новом поприще.
Что касается вашего вопроса, нужно сохранять бдительность. Можно легко оказаться заложником правил или принять ошибочное решение – нечто подобное мы видели в прошлые два года. Всегда есть определенный скептицизм, сомнения в том, достаточно ли хорошо мы поработали зимой. Завтра узнаем об этом чуть больше.
Вопрос: Mercedes воспитала нескольких гонщиков – Паскаль Верляйн теперь выступает в Manor, Эстебан Окон присоединился к Renault в качестве резервного пилота…
Тото Вольфф: Это очень позитивная динамика. В прошлом только Red Bull взращивала юные таланты и вела их к Формуле 1, а сейчас вернулась Renault и приняла в свои ряды Эстебана Окона, Кевин Магнуссен снова в пелотоне, Паскаль Верляйн дебютировал в Manor, среди участников – новая команда с хорошими финансовыми ресурсами. Это хорошие новости – надеюсь, всё больше талантливой молодежи будет заслуженно попадать в Формулу 1.
В этом процессе для нас главное – найти гонщику подходящее место. Нет смысла затевать систему отбора и набирать множество парней, если у вас нет места в Формуле 1. С Эстебаном и Renault нам удалось найти взаимовыгодное решение, у Паскаля в этом сезоне несколько иной вызов – посмотрим, как всё сложится.
Вопросы с мест
Вопрос: (Мартин Моравец) Маурицио, в прошлом году вы говорили, что пробежитесь босиком по холмам близ Маранелло, если Ferrari выиграет четыре гонки. Что вы сделаете в этом году, если команда выиграет чемпионат?
Маурицио Арривабене: Когда это произойдет, я скажу вам.
Вопрос: (Дитер Ренкен) В феврале держатель коммерческих прав сказал: «Подобные вещи известны как картели, а картели вне закона. То есть, мы управляем чем-то, что находится вне закона и вдобавок ко всему не способствует конкуренции». Учитывая законодательство Евросоюза и недавние жалобы в Еврокомиссию, считаете ли вы, что Формула 1 представляет собой картельный сговор?
Тото Вольфф: Доброго дня, Дитер! Приятно снова начать сезон! Заметьте, на сегодняшней пресс-конференции много говорят о позитивном – Red Bull возвращает в наш спорт бренд Aston Martin, Renault вернулась в качестве заводской команды, дебютировала американская команда Haas. Не думаю, что здесь можно говорить о признаках картеля, ну а Берни Экклстоун славится своим умением устроить шумиху. Если бы чемпионат напоминал картель, нас бы тут не было. Кое-кто из присутствующих представляет международные компании, со всей серьезностью относящиеся к антимонопольным вопросам. Фраза нужна лишь для броских заголовков, не более.
Вопрос: Маурицио?
Маурицио Арривабене: По-моему, вопрос о картеле сам по себе не достоин обсуждения. Все участники выполняют свою работу, мы говорим о компаниях с многолетней историей, и они не намерены перечеркивать свою репутацию из-за незаслуженного комментария, ни единым словом не имеющего к ним какого-либо отношения. Странно, что в современном мире подчас приходится соблюдать осторожность – если я с кем-то беседую несколько чаще, если я обедаю с Тото или Сирилом, это можно считать картельным сговором? Бросьте, это просто обед! Нам нужно брать пример с регби: когда вы на поле, вы действуете очень жестко, сталкиваетесь, но потом игроки вместе идут на обед, и никто не говорит о картеле или каком-то неспортивном поведении.
Вопрос: Сирил?
Сирил Абитебул: Я бы не согласился с таким определением Формулы 1 как картеля по одной простой причине: мы конкурируем друг с другом, Ferrari хочет одолеть Mercedes, а Renault в какой-то момент пожелает одолеть… не знаю – возможно, Ferrari. Уже поэтому ни о каком единстве не может быть речи, так что не могу с вами согласиться. Кроме того, следует помнить, что лишь у немногих производителей есть финансовые ресурсы на разработку технологий, соответствующих нынешним правилам.
Вопрос: Кристиан, вы не принадлежите к группе автопроизводителей, что скажете?
Кристиан Хорнер: Думаю, Берни можно понять: его комментарии стали следствием огорчения неспособностью провести изменения. Сейчас у автопроизводителей за счет технического регламента и ситуации с силовыми установками большой политический вес, а Берни, выступающий от имени промоутеров чемпионата, раздосадован, что не может влиять на положение дел.
Впрочем, для Red Bull Racing всё выглядит несколько иначе, чем для заводских команд. Будучи независимым конструктором, мы вынуждены полагаться на производителей моторов, и здесь неизбежно возникают вопросы – цены на силовые установки, их конфигурации, не стоит забывать и о разнице в характеристиках. Есть проблемы, требующие решения – надеюсь, консенсус будет найден совсем скоро.
Вопрос: Эрик, ваше мнение?
Эрик Булье: Всё уже сказали.
Вопрос: Джин?
Джин Хаас: Похоже, сложность гибридных турбомоторов была недооценена всеми – и Берни, и командами. Как мне кажется, если бы изначально было обозначено: «Нужно построить мотор и предложить его командам вот по такой цене, - производители пошли бы на уступки, сказав: Мы не в силах создать требуемую спецификацию за такие деньги, нужно искать компромисс». Этого не было предусмотрено, и, к сожалению…
В отношении Ferrari могу сказать совершенно точно, что цена, по которой они продают нам моторы, абсолютно оправдана на фоне расходов на их разработку, но подобные технологии не приближают нас к болельщикам, ради которых мы, собственно, выступаем. Так что подобные вещи и их стоимость должны быть предметом тщательного обсуждения, прежде чем их закрепят в правилах.
Вопрос: (Питер Хэбичт) У меня два вопроса: первый – для Джина, второй – для остальных руководителей. Джин, честь и хвала вам, Гюнтеру Штайнеру и всему коллективу Haas за возвращение американской команды в Формулу 1 впервые за 30 лет! Пусть времени для ностальгии теперь нет, есть ли нечто такое в нынешнем уик-энде, о чем вам хотелось бы рассказать американским болельщикам? И вопрос к остальным – есть ли у вас совет для Джина?
Джин Хаас: Вот так совершенно внезапно я сижу здесь среди руководителей Ferrari, Mercedes, Renault, McLaren Honda и Red Bull Racing – это нечто невероятное для того, кто… Впрочем, вы сами обо всем читали. Мне даже неловко находиться среди представителей столь элитной группы. Да, путь получился долгим, не представляю, как всё удалось, но вот я здесь. Спросите любого из присутствующих, и они ответят: попасть в Формулу 1 – это почти невозможно. В жизни нужно использовать свой шанс – это тоже один из факторов конкурентоспособности на столь высоком уровне. Я в самом деле испытываю благоговейный трепет – да, впереди непростые времена, но я с нетерпением жду этого вызова.
Вопрос: Ну а теперь совет от других руководителей. Начнем с Кристиана…
Кристиан Хорнер: Здорово, что Haas дебютировала в Формуле 1 в качестве независимой команды – это потрясающий коллектив. Формула 1 – серьезный вызов, но замечательно, что теперь здесь представлены и Соединенные Штаты. Совет? Найми хорошего адвоката!
Вопрос: Эрик?
Эрик Булье: Схожие комментарии. Как заметил Кристиан, замечательно, что к нам присоединилась полностью американская команда и такой человек, как Джин – с глубоким пониманием гонок и богатым опытом работы в NASCAR. Я был бы рад перенять у него некоторые знания. Честно говоря, у меня нет совета – он достаточно знает о гонках и очень серьезно относится к делу. Уверен, его ждут интересные сюрпризы и пусть непростой, но захватывающий путь в Формуле 1.
Вопрос: Сирил, вы тоже начинали свой путь как руководитель команды. Какой-нибудь совет для Джина?
Сирил Абитебул: Я ждал подобного вопроса. Довольно любопытно наблюдать их новую модель взаимодействия с Ferrari – большинство команд не использует все возможности сотрудничества, и будет интересно взглянуть, какой результат покажет Haas в субботу. Совет? Я слышал, что многие приходили в Формулу 1 с большими планами и желанием использовать совершенно иные подходы – не пытайся действовать совсем по-другому, так как проверенные методы тоже работают.
Вопрос: Тото?
Тото Вольфф: Думаю, Джину не нужны советы. Он был очень успешен в NASCAR и со своей компанией добился большего, чем многие из нас. Важно лишь управлять ожиданиями – с ростом результатов усиливается прессинг, и здесь правильно не витать в облаках и вести себя скромно.
Вопрос: Маурицио?
Маурицио Арривабене: Мы большую часть времени говорим о командах, которые ушли или собираются покинуть чемпионат, и крайне мало о людях вроде Джина. Он серьезный человек с большим опытом, финансово состоятельный и преданный делу. Я не должен давать ему совет, просто хочу поздравить всех, что такие люди, как Хаас, хотят инвестировать средства в Формулу 1 и воспринимают спорт со всей серьезностью, а не в качестве площадки для спекуляций. Хороший адвокат? У Джина такой есть, и он правильно пользуется этим ресурсом.
Вопрос: (Флавио Ванетти) Маурицио, вчера мы читали высказывания господина Маркионне. Он подвергает команду дополнительному прессингу, или же абсолютно прав, говоря о том, что Ferrari готова побеждать в каждой гонке?
Маурицио Арривабене: Если ваш редактор призывает повысить тиражи, он будет подвергать вас прессингу. Это вполне естественно, когда руководитель не просит вас сделать меньше, чем было сделано в прошлом году, его задача – призывать людей к лучшим результатам. Если он хочет создать прессинг – это нормально, это часть работы. Господин Маркионне выполняет свою роль, дает нам всё, что мы просим, и призывает нас стремиться к высшим достижениям.
Вопрос: (Питер Уиндзор) Кристиан, вы выразили некоторые опасения насчет новых правил радиообмена, и кое-кто из нас – в частности, я сам – с вами согласен. Но нет ли здесь нестыковки, ведь мы привыкли, что ничего не происходит до тех пор, пока сами участники не согласятся на изменения? Или я ошибаюсь? Разве мы не должны винить в переменах вас?
Кристиан Хорнер: Надеюсь, не меня лично. Знаете, иногда, руководствуясь благими намерениями, мы не думаем о последствиях. Идея ограничить радиообмен сводилась к тому, что гонщик должен самостоятельно пилотировать машину – вряд ли кто-то захочет слышать, как ему подсказывают лучший способ совладать с управлением. Нюанс в том, что нынешние машины очень сложны, и поддержка, которая требуется от инженеров, совершенно отличается от того, что было три-четыре года назад.
Вопрос в поиске «золотой середины»: правильно ли подсказывать гонщику оптимальный путь через трафик или советовать именно сейчас отправиться в боксы? Думаю, с этими правилами нас ждет немало открытий: одно дело – применять их к вопросам управления машиной, другое – к прочим факторам спорта. Нужен баланс, и я не уверен, что мы найдем его за один уик-энд.
.jpg "Кристиан Хорнер")
Вопрос: (Питер Уиндзор) Возвращаясь к сказанному, если мы убираем радиообмен, вполне логично заменить его чем-то другим, ведь болельщикам нравится слушать переговоры, это часть шоу, не так ли?
Кристиан Хорнер: Абсолютно верно. Радиообмен – часть зрелища, совершенно потрясающе слышать, о чем говорят гонщики на высочайших скоростях и в пылу борьбы. Переговоры за кадром нравятся болельщикам, вопрос лишь в поиске баланса. Вот что действительно стоит послушать, так это переговоры по внутренней связи команд, поскольку на пит-уолл зачастую обсуждают гораздо более интересные вещи, чем те, что попадают в радиообмен. Нам было бы интересно послушать разговоры специалистов Mercedes!
Вопрос: (Леон Алепидис) Вопрос для господина Булье. Есть предположение, что в нынешнем сезоне McLaren предстоит сражение в середине пелотона, а не битва за титул. Отсутствие титульного спонсора, два высокооплачиваемых гонщика… Оглядываясь назад, можно ли сказать, что имела место ошибка планирования, что следовало направить все средства на разработку машины вместо того, чтобы инвестировать в гонщиков?
Эрик Булье: Совершенно точно можно сказать, что прошлый год для нас выдался очень непростым, и мы далеки от желаемых позиций. Но если вы хотите побеждать, нужны все составляющие. Да, наличие лучших гонщиков до того, как у вас будут лучшие мотор и шасси, это риск, но и добыть этих гонщиков – не менее сложная задача, чем разработать лучшее шасси и передовой мотор.
Что касается денег, в этом году мы привлекли трех новых спонсоров – Chandon, Richard Mille и Volvo Trucks, продлили соглашения еще с тремя, мы по-прежнему часть McLaren Group, сумевшей закрыть год с положительным финансовым результатом. В этом плане у нас нет никаких проблем, осталось лишь собрать лучшую комбинацию факторов, чтобы достать Mercedes, Ferrari, Red Bull Racing и прочих соперников.
Вопрос: (Дитер Ренкен) Сирил, среди всевозможных кадровых перестановок ни разу не упоминалось имя Роба Уайта. Он по-прежнему работает в Renault? Чем он занимается?
Сирил Абитебул: Да, Роб остается частью компании. Нам предстоит объявить о некоторых перестановках в Энстоуне и Вири – особенно в Вири после назначения Реми Таффена на должность технического директора. Изменения будут, я направлю вам приглашение на соответствующую пресс-конференцию.
Вопрос: (Дэн Натсон) Кристиан, вчера Даниэля Риккардо спросили насчет слухов о возможном переходе в Ferrari, он ответил, что в этом сезоне полностью сосредоточен на работе в Red Bull Racing, и что срок его контракта еще не истек. Понимаю, подобные вопросы конфиденциальны, и все же, не могли бы вы пролить свет на эту ситуацию?
Кристиан Хорнер: Даниэль связан контрактом и очень корректно ответил на вопрос. В Red Bull инвестировали средства в этих парней, развивая их, предоставляя возможность выступать сначала в молодёжных сериях, затем в Toro Rosso. Самым показательным примером может служить Себастьян Феттель.
Даниэль Риккардо отлично справляется с работой, у нас есть Даниил Квят и два потрясающе талантливых парня в Toro Rosso. Ситуация с контрактом Даниэля предельно ясна. Как долго он будет с нами? Это конфиденциальная информация.
Перевод: Валерий Карташев
