В этом году мы организовали цикл интервью с руководителями команд, в которых вопросы задают наши читатели. Несколько таких интервью – с Эриком Булье, Джоном Бутом, Мартином Уитмаршем, Полом Хембри, Кристианом Хорнером, Клэр Уильямс, Францем Тостом и Сирилом Абитебулом – уже состоялись.
В Абу-Даби на вопросы читателей F1News.Ru ответила руководитель команды Sauber Мониша Кальтенборн.
Вопрос (Антон, Сколково): Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Петером Заубером?
Мониша Кальтенборн: Я встретила его летом 1998 года в его офисе в Хинвилле.
Вопрос (Ольга, Видное): Петера Заубера давно не видно в паддоке. Как его здоровье?
Мониша Кальтенборн: У него все нормально. Было несколько небольших проблем, он испытывал трудности при ходьбе, но в целом он в порядке. В этом году визитов на гонки он не планирует, но в следующем году, я думаю, он обязательно приедет в паддок снова.
Вопрос (Денис Шурхай, Минск): Мониша, вы сделали замечательную карьеру в Формуле 1, став первой женщиной на посту руководителя команды. Не секрет, что вы мечтали стать космонавтом. Если бы вам сейчас предложили бы возглавить космический полет на Марс ценой ухода из Формулы 1, что бы вы выбрали?
Мониша Кальтенборн: (смеется) Это каверзный вопрос. Не думаю, что я бы согласилась, потому что уже увязла в мире Формулы 1 и, мне кажется, уже несколько поздно начинать вторую карьеру.
Это действительно была моя мечта – на протяжении долгого времени. Я до сих пор невероятно очарована всем, что связано с космосом, с космическими путешествиями. Побывать там – это настолько уникально, что вы не можете получить подобный опыт никаким другим способом. Так что: да, я бы с удовольствием отправилась в такую экспедицию.
Вопрос (Игнат, Казань): Вы родились в Индии, но затем переехали в Европу с семьей. Насколько сложно было адаптироваться к незнакомой культуре, и чему, как вы считаете, европейцы могли бы поучиться у индийцев?
Мониша Кальтенборн: Отвечая на первый вопрос: я думаю, для ребенка адаптироваться к другой среде, культуре, не так сложно. Дети более свободны, открыты к восприятию информации. И, конечно, в дополнение к этому огромное влияние на мое восприятие мира оказали родители, которые всегда были готовы к чему-то новому.
Я была очень маленькой в то время. Конечно, было сложно, особенно потому что родители решили не отправлять меня в международную школу, где говорили на английском – я пошла в "немецкую" (Мониша переехала в Австрию вместе с семьей в возрасте восьми лет, – Прим. ред.). И на протяжении первых нескольких месяцев я вообще не понимала ни слова на уроках. Единственное, что было легко понимать с самого начала – это цифры. Так что математика, расчеты мне всегда давались проще. Да, было сложно, но в целом, у меня не было больших неприятностей или проблем. Я адаптировалась достаточно быстро.
Второй вопрос: одна из вещей, которые обращают на себя внимание, по прибытии в Индию – это то, что люди очень теплые и открытые, что они постоянно улыбаются, несмотря на то, сколь тяжела их жизнь. Наверное, главное, чему можно научиться – умению видеть больше позитивных моментов в жизни, потому что у нас действительно всегда есть хоть что-то позитивное, несмотря ни на что.
Вопрос (Анатолий, Харьков): Только что посмотрел фильм "Гонка" и был очень впечатлен. Вы юрист по образованию. Что вам нравится в Формуле 1 больше: скорость и страсть или политика и бизнес?
Мониша Кальтенборн: Для начала: нет, я еще не видела фильм. Что касается второго вопроса. Я не понимаю, почему люди настолько предубедительно относятся к тому, из какой сферы я пришла в Формулу 1. Здесь много людей, у которых нет классического гоночного или инженерного прошлого. И они тоже занимают посты руководителей команд.
Юрист в Формуле 1 – в этом нет ничего странного. В других видах спорта тоже работают люди с юридическим образованием, в политике, в бизнесе, и никто им не задает подобных вопросов. Думаю, это даже преимущество – знать законы, ведь это, в том числе, учит адаптироваться к разным правилам игры.
Для меня Формула 1 – это в первую очередь спорт. Я была бы очень рада, если бы здесь было меньше политики и больше соревновательного духа и инноваций.
Вопрос (Ишмурзин Сергей, Омск): Хотел узнать, какой фильм вам больше всего нравится? И есть ли у вас любимые актёры?
Мониша Кальтенборн: Я не могу назвать какой-то конкретный жанр. Все зависит от настроения. Порой это может быть комедия, иногда – триллер. Это действительно зависит от настроения. Недавно в самолете я посмотрела картину с Робертом Де Ниро "Большая свадьба". Забавный фильм, вполне подходит для того, чтобы расслабиться во время перелета после тяжелого гоночного уик-энда. Просто немного отключиться от серьезных тем.
Вопрос (sla, ikt): У вас есть водительские права? Автомобиль какой марки вы чаще всего водите?
Мониша Кальтенборн: Я получила права, когда мне было 18 лет. И сдала тесты с первого раза. Каково? (смеется) Сейчас я езжу на Land Rover Discovery.
Вопрос (Илья, Железногорск): Кричите или хотя бы повышаете вы голос на своих подчиненных. Они вас боятся?
Мониша Кальтенборн: Я никогда не кричу, потому что крик ни к какому результату не приведет. Я могу быть раздраженной, очень прямой в выражении моей позиции. Но я очень редко повышаю голос.
Вопрос (Фёдор, Киев): Расскажите самый курьёзный случай, который произошел с вами или с командой при перелетах!
Мониша Кальтенборн: Очень часто бывает так, что я забываю ручную кладь на борту. Я практически никогда не беру с собой ничего в самолет – все чемоданы и сумки отправляя в багаж, но порой, когда команда дает мне что-то, что нужно доставить на трассу, возникают непредвиденные ситуации (смеётся).
Один раз меня попросили привезти на трассу какое-то обновление для машины, которое было готово поздно и его не успели отправить вместе с машинами. И… я забыла деталь в самолете. Все обошлось, мы её нашли, но сейчас в команде уже понимают, что это не самый надежный способ пересылки деталей. Для меня это уже превратилось в привычку: как только знак "пристегните ремни" погас, я встаю и выхожу из самолета. Тогда я просто даже не подумала, что есть какая-то вещь, которую мне надо прихватить с собой.
Вопрос (Денис, Волгоград): Мониша, чтобы занять такую должность, наверняка приходилось чем-то жертвовать в жизни, делать выбор, в том числе и в отношении родных и близких. Скажите, пожалуйста, эта работа стоит того?
Мониша Кальтенборн: Жертвовать – слишком громкое слово. Надо стараться найти баланс. Порой он смещается в ту или иную сторону, и, конечно, главный приоритет по ходу сезона – это гонки, и да, действительно я скучаю по семье.
Пару раз я пропускала дни рождения своих детей. И это неприятно, потому что если мама пропускает праздник – по сравнению с тем, если бы его пропустил папа, это переносится сложнее. Или, например, в школе проводится собрание и вы не можете на нем присутствовать… Это непростая ситуация. Но я должна сказать, мы всегда стараемся наверстать упущенное в то время, когда мы вместе. Так что все нормально.
Вопрос (Аркадий Просветов, Иркутск): Что сложнее: растить детей или работать с дебютантами в Формуле 1?
Мониша Кальтенборн: Безусловно, воспитание детей сложнее. Это огромный вызов. Когда у вас есть маленький ребенок, вы многому можете научиться – и эти знания в том числе могут помочь при работе с молодыми гонщиками в Формуле 1 (улыбается).
Вопрос (Сергей, Екатеринбург): Мониша, мы, болельщики Ф1, знаем про вас не так много, как хотелось бы. Расскажите немного о себе. Привозите ли вы своих детей на Гран При? Приучаете ли их к автоспорту или же даете им полное право выбора?
Мониша Кальтенборн: Я привожу их на Гран При раз в год. Мне кажется, этого более чем достаточно. Они смотрят гонки, и даже здесь – они часть моей жизни. И потому что я нахожусь так часто вне дома, я не хочу, чтобы они чувствовали себя покинутыми.
Возможно, это прозвучит как нерациональный ответ, но я бы не очень хотела, чтобы они были гонщиками. Даже при том, что я знаю насколько безопасными сегодня стали гоночные машины. Но в этом случае я выступаю с позиции матери, а не босса команды. В любом случае, если они действительно захотят пойти по этому пути [работать в автомобильном спорте], я не буду их останавливать. Но про карьеру пилота… Я уже сказала им, что контракты заключать будет очень сложно.
Вопрос (schrif, moscow): Что вы думаете об идее использования клиентских шасси в Формуле 1?
Мониша Кальтенборн: Я не думаю об этом вообще ничего. Для меня Формула 1 – это чемпионат конструкторов. Это одна из основ Формулы 1. Часто говорилось, что это "заложено в ДНК Формулы 1", и если менять подобные вещи, то это приведет к изменению характеристик спорта.
Я думаю, болельщикам так же интересно наблюдать за соревнованием конструкторов, как и за пилотами. Это часть шоу. И если вы представите, что на старт будут выходить по пять одинаковых машин, таких же какие сейчас есть в распоряжении ведущих команд, то сражение всегда будет идти только между ними. Это убьет Формулу 1.
Вопрос (Алексей, Саратов): Нужен ли Формуле 1 весь этот лоск: роскошные моторхоумы, яхты в порту Монако и так далее?
Мониша Кальтенборн: Формуле 1 самой по себе лоск, конечно, не нужен. Это необходимо для наших партнеров. Мы – высшая категория в автомобильном спорте и должны задавать стандарты. И, само собой, надо принимать законы современного мира. Все должно быть на высшем уровне: лучше, ярче, светлее. И обстоятельства вокруг зачастую диктуют нам условия. Мы как команда, которая работает на трассе, в этом не нуждаемся. И я лично не слишком забочусь о том, кто из знаменитостей посетил Гран При, потому что все мы сфокусированы на нашей работе.
Вопрос (Альберт Газизов, Балабаново): Три слова с которыми у вас ассоциируется Россия?
Мониша Кальтенборн: Я использую два. "Очень разная".
