Этот роман – вымышленный, пересечений с историческими событиями искать не стоит. Это продолжение «Дебютанта» Никиты Савельева, первыми читателями которого стали читатели F1News.ru...
Глава 16. О пользе пагубных привычек. Часть первая
Получив вожделенное приглашение от Монетти на тесты спортпрототипов, Генри крайне ответственно подошел к важному испытанию – прошел пешком всю трассу, законспектировал точки торможения, до ночи копался в моторе, изучил в библиотеке учебник по гоночному мастерству и проштудировал от корки до корки спецификацию автомобиля. Наверняка, где-то в параллельной вселенной, какой-то другой ответственный Генри так бы и поступил: но его библиотека располагалась в милом итальянском ресторанчике, а учебники заменял объемный графинчик красного вина.
– А я тебе рассказывала про своего второго мужа? – слегка заплетающимся языком спросила Эмма Томаси.
– Который гонщик? – честно попытался припомнить Генри.
– Ты все перепутал, – Эмма стукнула Генри по ладони. – Это третий муж. Да и не гонщик он, а просто любил дорогие машины. Мой второй муж вообще не умел водить. Он был биржевым маклером и всегда прилично нарезался после работы, какой уж тут руль. Разве я тебе не рассказывала… Сейчас. Только плесни еще.
Генри послушно потянулся за графином с кроваво-алой жидкостью. Разумеется, он коротал вечер с почтенной сеньорой вовсе не из желания слушать ее байки про бурную молодость, а из вполне практических побуждений. Вздорный Марио сдержал слово и после фиаско на домашней трассе из воспитательных целей наотрез отказал Карло Риналдо. Сказал, что пока есть теоретические шансы на титул чемпиона мира – пусть лучше сосредоточится на нем. Всего итальянцы планировали отправить во Флориду три экипажа: два уже полностью укомплектованы, в третьем вакантно место второго пилота. Вот туда и метил Генри. На его беду, Монетти пригласили на тесты аж четырех кандидатов. Отдать им должное, они поступили по справедливости – дали каждому ровно час времени за рулем.
Генри сегодня экстренно наверстывал полузабытые навыки езды на спортпрототипах. По результатам дня его лучшее время на круге оказалось лишь третьим из пяти: его опередили некие Джузеппе и Лукас. Для первого раза неплохо, даже удостоился похвалы от старшего инженера, ему понравилось, как Генри обращался с резиной и тормозами. Только хватит ли этого? Заветное место в красном автомобиле всего-навсего одно. Впереди решающий второй день, по его итогам сеньор Бруно и сделает выбор. Кто знает, какими соображениями он будет руководствоваться? Выберет ли банально того, кто проедет самый быстрый круг, либо будет смотреть на сочетание разных факторов – стабильность, умение беречь технику, стиль вождения. Кто бы подсказал?
Осторожные расспросы механиков ни к чему не привели – они люди маленькие, инженеры тоже ничего толкового не подсказали – их дело зафиксировать все данные, а решения – дело больших начальников. Генри попробовал подлизаться к первому пилоту их экипажа – немногословному британцу Стивену. Тот сам инженер по образованию, эпизодически гонялся за Монетти в «открытых колесах», но наибольших успехов достиг именно в кузовах. Генри с воодушевлением расписывал о своем мнимом опыте американских гонок и отличном знании Флоридской трассы. Но и тут его ждало разочарование.
– Парень, оставь меня в покое, – буркнул Стивен. – Мы гоняемся сутки. За это время любой болван выучит трассу. Лично мне глубоко плевать, кто со мной поедет, я ни за кого слово говорить не буду. Если так свербит попасть на гонку – выпрыгни из штанов и покажи лучшее время. Тогда, поди, возьмут.
Оставив в покое прямолинейного пилота, Генри попробовал разыграть свой последний козырь – славную сеньору Томаси, уж она-то уделит вечер своему протеже. Сеньора ожидания оправдала и приглашение на ужин приняла, вот только пока пользы от той встречи ни на грош. А часики тикают, если Эмма ничем не поможет, лучше тогда отправиться пораньше в номер и выспаться. Маловероятно, конечно, но вдруг это добавит хотя бы пару сотых на круге.
– Все-таки я сильно переживаю насчет завтра, – наконец, Генри вклинился в поток речей словоохотливой сеньоры.
– Бедняжка, тебе придется туго, – согласилась Эмма.
– Как думаете, у меня есть шанс? – Генри решил действовать напролом.
– Конечно, но… – эта запинка категорически не понравилась Генри.
– Что «но»?
– Понимаешь ли, я к тебе искренне расположена и очень хочу, чтобы место досталось именно тебе…
– Мне безумно приятно.
– И ты произвел неплохое впечатление сегодня, уверенные круги, практически без ошибок…
– Сеньора Томаси, не юлите. Я же не мальчик.
– Но ты только третий, пойми.
– Не все же исчерпывается чистой скоростью, тем более, нам предстоит выступать в суточном марафоне, где самое важное – сберечь машину. Мало ли кто быстр на одном-единственном круге. Сеньор Бруно не может этого не понимать.
– Поверь, он отдает себе отчет.
– Но вы что-то не договариваете…
– Так и быть, тебе скажу, мы ж друзья…
– Не томите!
– Пока Бруно склоняется к Лукасу.
– Лукасу?! Ведь он только второй.
– Видишь ли, Лукас – дальний родственник члена совета директоров одного серьезного автомобильного концерна.
– Ах, вот в чем дело? Тогда к чему вся эта показуха?!
– Не кипятись, Генри. А лучше налей еще даме. Никто явно Лукаса не продвигает, ведь в гонках на первоочередном месте талант, а не связи. Да, у мальчика есть деньги, но пробивается он сам и никогда бы не позволил просить за него. Лукас – способный парень. Он даже специально уехал в Оксфорд, чтобы в Италии никого не смущало его положение. Учится по экономической специальности. И у него, кстати, столько проблем с учебой из-за этих гонок.
– Это крайне трогательно, но с какой стати Бруно планирует отдать приоритет именно ему?
– Бруно тоже живой человек. Одно дело – взять в команду бесталанного гонщика, а другое дело – чуть подтолкнуть перспективного молодого человека. Сам же говорил, время на одном круге – не главное.
– То есть завтрашний заезд – пустая формальность.
– Отнюдь. Бруно возьмет Лукаса, если поймет, что тот умеет справляться с нервами и будет столь же стабилен и завтра. Мальчишка – хороший пилот, но слишком уж впечатлительный. Он чрезмерно переживает из-за учебы, везде хочет поспеть, а не получается. Вечная беда детей, от которых родители слишком многого ждали в детстве. Вот от меня, например, требовали только одного – поскорее выйти замуж и не мешаться под ногами.
Генри от огорчения махом опустошил свой бокал. Его матушка с отцом тоже когда-то говорили, что Генри должен хорошо учиться и непременно поступить в университет. А потом все, конечно, пошло прахом. Когда родители умерли, он забросил все мысли об учебе. Интересно, оценили бы они, что их сын стал одним из двадцати лучших пилотов мира, пусть и сомнительным образом.
Но рассуждения позже. Как быть с Лукасом? Может, просто подойти и сказать: «парень, ты пробьешься на этот несчастный марафон рано или поздно, а у меня такой шанс раз в жизни»? Если такой впечатлительный, то расчувствуется. А вдруг желание оправдать родительские надежды возьмет верх? Вернее всего, второе. И опять фортуна не на той стороне поля.
– Предположим, Лукас перенервничает, и я буду впереди, но останусь вторым, за Джузеппе. Могут взять в этом случае меня? – спросил Генри.
– Сложно сказать, – задумалась Эмма. – С одной стороны, ты – новичок и можешь неожиданно выстрелить в гонке, это будет интересный эксперимент, с другой – Джозеф уж точно выступит не нижнее среднего.
– Джозеф? Какой еще Джозеф?
– Да Джузеппе! Я так привыкла называть его по старинке. Он же англичанин. Это, как он перебрался в Италию, так и стал величать себя Джузеппе. Большой оригинал.
– Стоп, – Генри осенило. – Это не тот ли Джозеф, что выступал за Бейкер. Сильно пьющий? У парней столько баек про него.
– Он не только за Бейкер выступал, – усмехнулась Эмма. – Джозеф – по-своему легендарная личность. Правда, не столько за выступления на трассе. Стоило ему приложиться к бутылке, как он становился непредсказуем. Утром в паддоке вместо радио слушали, как Джозеф куролесил ночью. Хотя и гонщик отличный. К сожалению, не каждый руководитель команды хотел иметь с ним дело, пару лет назад он обиделся на всех и перебрался в кузова. Говорят, даже не пьет. Почти. В сезон, по крайней мере.
– Кто бы мог подумать, что это он. С виду обычный дядька в возрасте. Мрачный.
– Ты его после пары рюмок не видел – самый общительный человек в мире. Кто-то даже утверждал, что он с похмелья водит лучше, чем трезвый. Враки, конечно.
С похмелья? В этот момент Генри ощутил себя Архимедом, которому бахнула в голову теорема. Но, в отличие от древнего грека, Генри никуда не помчался и уж тем более не стал орать во всеуслышание, а с полминуты обдумал неожиданную идею и вежливо обронил:
– Сеньора Томаси, уже поздно, а завтра ответственный день. Вино допито, ужин съеден. Провожу вас до гостиницы.
– Надо же, я думала, грешным делом, ты решил-таки поприставать к старой тетушке Эмме. Чего ж не сделаешь ради места, – Томаси говорила полушутливым тоном, но Генри обратил внимание, что сеньора растрогана. Или, может, разочарована. Кто ее разберет.
– Пойдемте, а? – жалобно протянул Генри.
– Знай, я буду за тебя и только за тебя. Так и скажу Бруно. Ты только уж постарайся завтра стать первым.
С лучшим результатом возьмут и без вашей протекции. Но спасибо, конечно, за заботу, слово влиятельной сеньоры будет нелишним. Только вот к нему надо добавить еще кое-что, а для этого нужно побыстрее добраться до гостиницы.
– Сдачи не надо, – Генри широким жестом бросил перед носом официанта купюры.
– Не перевелись еще настоящие джентльмены, – проворковала его спутница. Да, разумеется. Только быстрее, сеньора, умоляю. Время дорого как никогда.
== Продолжение...
