По ходу гоночного уик-энда в Австрии ходило много разговоров о победе Нико Хюлкенберга в «24-х часах Ле-Мана». По этому случаю бельгийский журнал F1i встретился с победителем гонки 1971 года Хельмутом Марко, чтобы вспомнить прежние времена и обсудить ситуацию в современной Формуле 1.
Вопрос: Сейчас все говорят об итогах «24 часов Ле-Мана» и гонках на выносливость. Как вы считаете, что привлекает в них сейчас, и какими они были во времена ваших выступлений?
Хельмут Марко: Раньше практически все гонщики, за исключением Джеки Стюарта, выступали и в гонках спорткаров. На большинстве трасс они, особенно Porsche 917, были быстрее Формулы 1. Не было иерархии чемпионатов, было… веселее. Пожалуй, это не самое подходящее слово, но атмосфера в гонках спорткаров была более теплой и интересной, ведь у вас был напарник в экипаже, существовали крупные команды: мне кажется, в Porsche как-то шесть машин выступали в Ле-Мане.
Оглядываясь назад, я по-прежнему не могу понять, как мы гонялись на трассах, вроде Тарга Флорио за рулем тех машин, когда безопасность полностью отсутствовала.
Вопрос: Вам до сих пор принадлежит рекорд круга на Тарга Флорио...
Хельмут Марко: Да, это доказывает, что когда гонщик опускает визор, его мозг отключается! Возвращаясь к разговору о Ле-Мане: там уже тогда была особая атмосфера, у гонки были свои правила, не похожие на остальные. Это событие года.
В мои времена не было моторхоумов, мы спали где могли – на полу в глубине боксов, кто-нибудь приносил колбаски из киоска, поскольку у нас не было даже собственной кухни. Но всем нравилось. Это было настоящим вызовом, поскольку машины были на 100 км/ч быстрее обычных, мы боролись между собой и много рисковали.
В прошлое воскресенье мы с некоторыми друзьями собрались у меня дома, и я включил телевизор, чтобы посмотреть на расстановку сил в Ле-Мане. Все присутствующие, хотя большинство не интересуется автоспортом, воодушевились и сказали: «Какие красивые машины». По трансляции было видно, что гонщики максимально выкладываются, и никто не задумывается об экономии топлива или шин – они просто боролись на трассе. Именно этим «24 часа Ле-Мана» отличаются от современной Формулы 1, где столько ограничений, что ко второму кругу вы можете услышать переговоры по радио: «Если ты не можешь его обогнать, то отстань от него на пару секунд, чтобы сэкономить топливо и шины».
Если в гонках на выносливость всё останется так, как есть, то они будут развиваться. Что им сейчас нужно, так это больше соперничества, ведь в этом году Toyota неконкурентоспособна. Этому чемпионату нужно, чтобы, как и в прошлом году, по меньшей мере, три разные марки боролись за победу. У вас есть три разных технических решения, и интерес в том, что на одной машине стоит дизельный двигатель, на другой – гибридный, на третьей – обычный двигатель с KERS.
Вопрос: Судя по вашему энтузиазму и тому, что вы пьете Red Bull, можно предположить, что вы не только не заснете, но и, возможно, собираетесь создать команду LMP1 в WEC...
Хельмут Марко: Ах! Я считаю, что мы могли бы создать шасси, но двигатель потребует тех же затрат, что и Формула 1. Возвращаясь к разговору о гостях, которые были у меня в прошлое воскресенье: если бы шла трансляция Гран При, то они посмотрели бы первые несколько кругов и потеряли бы интерес, но мы в итоге посмотрели два или три часа Ле-Мана.
Первый раз я выступал в Ле-Мане за рулем Porsche 908. Я помню, что мы заняли третью позицию, но забавно, что мы получили больше всех призовых, поскольку выиграли какой-то особенный приз.
Вопрос: Сейчас гонщики не говорят о призовых, получая зарплату…
Хельмут Марко: Для них это ничего, но я отлично это помню. Я также помню, что когда я выиграл Ле-Ман, это оказалось неожиданностью, и пять или шесть раз за гонку мы обсуждали, как поделим призовые внутри команды, или надо всё сложить в одну копилку. Это была серьезная тема, более важная, чем износ резины.
Вопрос: Расскажите о трассе Тарга Флорио и вашем рекорде круга, который никогда не будет превзойден, поскольку там больше не проводятся гонки.
Хельмут Марко: Это было в 1972-м, и моим напарником был Нанни Галли в Alfa Romeo 33.
Вопрос: Судя по дорогам, где вы гонялись, это напоминало выступление в ралли за рулем гоночной машины.
Хельмут Марко: Да, я выступал за рулем прототипа с двигателем в 800 сил. Мы начали тренироваться с Alfa GTA, которая сама по себе была быстрой, но мы сделали ее настоящей гоночной машиной.
Мы сидели в небольшой траттории, ели спагетти с механиками из авторемонтной мастерской на первом этаже, где готовили машины. Увидев, что одна Alfa проехала мимо, и вы бы отложили еду и сказали: «Я хочу проехать сейчас еще один круг». По обычным дорогам! Вы представляете себе: вы едете на скорости 300 км/ч по дорогам, где встречаются ослы.
Стоило пропустить поворот в горах, машина улетела бы в пропасть, а на ваши поиски потребовалось бы несколько лет. Даже тогда я чувствовал, что это перебор, что я не хочу этим заниматься. Я сказал это нашему гоночному директору Карло Кити, и ему это совершенно не понравилось. Он сказал: «Тебе платят, чтобы ты максимально выкладывался». Затем в гонке я упустил шанс выиграть, и всё это потеряло смысл.
Я помню, что ехал позади Ferrari. У них был более мощный двигатель, но в поворотах я догонял. Вдоль трассы стояли тысячи человек, и когда подъезжали машины, они отходили назад, так что это было некое двигающееся ограждение. Спустя несколько кругов я понял, что единственное место, где я мог обогнать Ferrari – это шпилька. Что я должен был сделать? Я просто поехал в сторону зрителей, и к счастью, они отошли назад.
У Нанни Галли был неудачный день – позднее он мне сказал, что погиб его друг: он потерял наверное три минуты, когда заехал в боксы, и машина остановилась рядом с невысокой стеной, где хранились инструменты, механикам пришлось поднять машину на тележку, и он потерял еще больше времени. Я вернулся на трассу и снова догнал лидера и опередил его перед длинной прямой, лидируя с отрывом в 8 или 9 секунд. А за временем и информацией следил итальянский механик, который сидел на дереве и держал информационное табло. Я знал, что Ferrari меня догонит на прямой, и из-за нескольких секунд я потерял первую позицию.
Недавно Даниэль Риккардо участвовал в демонстрационных заездах и пилотировал мою старую машину на части старой трассы Тарга Флорио. Он позвонил мне, поскольку у него было несколько вопросов: «Это нормально, что сцепление такое тяжелое? А передачи сложно переключать?» Ему казалось, что эта машина – монстр, и ее колеса постоянно буксуют.
Вопрос: Вы говорили об опасности, а недавно Ники Лауда заявил, что ее не хватает в Формуле 1. Это действительно один из главных аспектов, привлекающих зрителей?
Хельмут Марко: Опасность – это часть спорта, и надо учитывать, что современное шасси из карбона обеспечивает достаточно высокий уровень безопасности. Но если что-то идёт не так, что произошло с Жюлем Бьянки, спорт всё равно остается опасным.
Но меня раздражает, что на Red Bull Ring и многих других трассах много зон безопасности, и если гонщик допускает ошибку, он остается безнаказанным, за исключением испорченного круга. Вы видите, что гонщики настолько атакуют, что на каждом втором круге выезжают за пределы трассы, но не получают наказания. По крайней мере, машина должна получать повреждения. Этот элемент нужно вернуть. Машины настолько безопасны, их легко пилотировать, и есть широкие зоны безопасности – автоспорт не должен быть таким.
Я согласен с Ники – нам надо двигаться в этом направлении. В Граце прошла фотовыставка, и на ней был снимок подиума Гран При Венгрии, где гонку выиграл Найджелл Мэнселл – он едва держался на ногах. Со всех гонщиков лился пот. Теперь после финиша такого не бывает. Когда Макс Ферстаппен вылезает из машины, кажется, что он вернулся с прогулки.
Кроме того, в спорте очень много правил. Посмотрите на Гран При Австрии: по квалификации сложно понять, кто будет стартовать с последней позиции, поскольку у нас много штрафов. Наказана McLaren. Кроме того, на вашу позицию влияет, в какое время вы уведомили FIA о замене мотора. Это смешно. Сначала вы получаете штраф за замену мотора, затем получаете еще один штраф, поскольку на стартовой решетке недостаточно машин, чтобы вы могли в полной мере отбыть наказание. Это неразумно, и это не соответствует гоночному духу.
Вопрос: Вы довольны тем, как приводите гонщиков из молодежной программы Red Bull в Формулу 1?
Хельмут Марко: Да, это стимулирует нас и доставляет удовлетворение. Первый титул Феттеля, который пришел из нашей молодежной программы, принес нам огромное удовольствие.
Что касается Ферстаппена, я два часа разговаривал с ним, когда ему было еще 16. Как правило, я не разговариваю с гонщиками так долго, но Макс меня поразил. Затем я увидел, как он пилотирует в переменчивых условиях на мокрой трассе на Норисринге, и я позвонил ему и сказал: «Забудь всё, о чем мы говорили прежде, теперь мы говорим о Формуле 1».
Посмотрите на его выступление в квалификации в Австралии, где он проходил быстрые повороты, не снимая ногу с педали газа! Кроме того, мы дали шанс Карлосу Сайнсу. Его критиковали, но решения принимают в Зальцбурге, и больше нигде.
