Этот роман – вымышленный, пересечений с историческими событиями искать не стоит. Это продолжение «Дебютанта» Никиты Савельева, первыми читателями которого стали читатели F1News.ru...
Глава 13. Время перемен. Часть вторая
После пятничных заездов
– К чему такая срочность?
– Время к вечеру.
– Почему непременно всем?
– Шампанское же ждет.
– Нашли время.
– Дюбуа, тащи свой выигрыш!
Вяло переругиваясь между собой, гонщики вереницей тянулись в шатер столовой. А куда еще? Порой они встречались на полянке, на свежем воздухе, не упуская возможности погреться на солнце и позагорать, но в конце августа в бельгийских горах уже прохладно. Генри с любопытством оглядел собратьев – никогда не видел их всех разом в одном месте, и без особых протестов тоже вошел внутрь.
Ему предстояло впервые принять участие в крайне любопытном мероприятии – собрании профсоюза пилотов. Ага, оказывается, существует и такая организация, а председатель ее – Сэм Мерфи, как самый титулованный гонщик. Насколько известно Генри, профсоюз собирался крайне нерегулярно и в ограниченном составе из числа наиболее опытных пилотов первенства. Что уж они обсуждали, он понятия не имел и не изъявлял ни малейшего желания выяснить повестку. Может, вообще виски глушили? Впервые на его памяти позвали всех гонщиков, да еще в таком спешном порядке. Собратья поворчали, многим не терпелось разделить с Дюбуа заслуженный приз (сто бутылок ему в одиночку на год вперед хватит), но все же пришли.
Заскрипели столы и стулья, коллеги размещались по залу: лидеры и наиболее авторитетные пилоты впереди, аутсайдеры и новички позади, Генри скромно уселся в уголке. Раздались вялые реплики:
– Что не начинаем?
– Пива не хватает.
– Скучно!
– Карло, трави анекдот.
Мерфи вышел на середину зала, откашлялся и произнес:
– Минуту внимания, господа. Мы собрались в неурочный час по весьма уважительной причине. Наш товарищ желает сказать пару важных слов.
Дверь открылась, и вошел Джефри Спенсер. Для человека, мимо которого мрачная фигура в капюшоне недавно просвистела косой, он выглядел вполне сносно. Слегка прихрамывал и чуточку неестественно двигал руками, а в остальном все тот же Джефри. Сломанные ребра – чертовски неприятная штука, поежился Генри, вспомнив свою злосчастную аварию. Он тогда пострадал намного серьезнее, а спустя две недели ему позволили лишь ползать по больничной палате.
– Добрый вечер, дорогие друзья, прошу прощения, что вынужден отвлечь, но считаю, проблема не терпит отлагательств, – слегка запинаясь, начал Джефри.
– Ближе к делу, – крикнул кто-то нетерпеливый.
– Согласен. Постараюсь кратко, – молодой пилот заметно волновался. – Всем известны подробности моей аварии. Как долго пришлось ждать помощь на трассе, как вокруг на километры не было ни одного служащего или пожарного, как не нашлось даже медицинского автомобиля. Возможно, многие не знают, что случилось дальше. На автодроме меня положили в фельдшерском пункте, никто не мог оказать мне квалифицированную помощь. Я лежал в одиночестве на кушетке, испытывал страшную боль и не знал, буду ли жив в следующий час. Потом меня бесконечно долго перемещали в машину «скорой помощи», а в довершение водитель умудрился заблудиться и попал в пробку. Если бы со мной стряслось что-то серьезное, я бы благополучно скончался в пути.
– Бесспорно, история трагикомическая, – проворчал Риналдо. – Только стоило ли собираться, чтобы ее послушать? Мы не институтки, никто сильно не шокирован. Так, парни?!
Прозвучал нестройный гул, пилотам не терпелось добраться до шипучего приза.
– Понимаем всю глубину разочарования, это твой первый печальный опыт, – раздался голос Жоржа. – Но мы годами сталкиваемся с подобным, у каждого найдется похожая байка. Однажды, в пятьдесят седьмом, в Мерисайде…
– Стоп, Жорж, – оборвал его Питер Бридж. – Джефри же не просто так нас позвал. Верно?
– Благодарю, – кивнул запунцовевший Спенсер. – В том и дело, такое случается десятилетиями. Я выжил, но многие гонщики скончались или получили страшные травмы, попав, по сути, в пустяковые аварии. А их можно было предотвратить, я уверен. Мы понемногу заботимся о себе – сменили тряпичные шлемы на каски, построили дугу безопасности на кокпите, но мы ничего не делаем с трассами, господа!
Зал вновь заголосил.
– Я закончу! – молодой пилот повысил голос. – На стационарных автодромах с безопасностью обстоит чуть лучше, в силу их небольших размеров, где-то есть рельсы, где-то тюки сена, но на гигантах вроде немецкого или бельгийского все ужасно. Согласны? Трассы не ограждены, зон безопасности при вылете, по сути, нет, одна ошибка – и ты в дереве. А дождь? Вероятность аварии на скользкой трассе в условиях плохой видимости увеличивается многократно. В этом случае помощи ждать неоткуда, на всю многокилометровую трассу по пальцам пересчитать пожарных.
– Невозможно их расставить на протяжении длинной дистанции, – пояснил Дюбуа. – То же самое с барьерами. Сам посуди!
– Именно! – поднял палец Джефри. – Поэтому смертельные аварии и случаются ежегодно. Сколько уже погибло наших друзей? Зачем идти на риск, если можно его избежать.
– И как это сделать, Джефри? – удивился Стентон.
– Нужно составить четкий список наших требований по совершенствованию трассы и донести их до организаторов этапа. Установить металлические ограждения в крутых поворотах, вырубить подступающие к краям трассы деревья, проработать широкие зоны для вылета, создать систему постов, оборудованных огнетушителями, где будут дежурить специалисты.
– Автогонки не балет, без риска никуда, – проворчал Фернандес.
– Испугался после всего лишь одной аварии? – прищурился Жорж. – Знаешь, сколько их у меня случалось?
– Полагаешь, без тебя наш профсоюз орешки щелкал? – Риналдо поднялся с места.
– Я вовсе не…
– Молодой человек, к твоему сведению, мы несколько раз обращались к владельцу бельгийского автодрома, – голос Риналдо отливал металлом. – Просили принять меры к повышению безопасности соревнований.
Спенсер стушевался и замолчал.
– Думаешь, открыл нам глаза на существующие проблемы? – грозно продолжил Риналдо.
В помещении повисла гнетущая тишина, Спенсер краснел, а собратья в большинстве неодобрительно смотрели на незадачливого инициатора.
– Но ничего не изменилось, не правда ли, Карло? – раздался уверенный голос Бриджа.
– Никто не желает терять деньги, – раздраженно отозвался Риналдо, падая обратно на стул. – Реконструкция трассы – дорогое удовольствие.
– В точку. Наши устные обращения всегда слали побоку, – миролюбиво сказал Бридж. – Между нами, а мы сами написали хоть одно письмо? Официальный документ?
– Хоть сотню писем, их отправят в мусорную корзину, – зло бросил Риналдо.
– Но мы же не проверяли, – пожал плечами Бридж.
– Верно, до писем никогда не доходило, – крикнул Майкл Стентон.
– Их не посмеют проигнорировать, – важно кивнул Жорж.
– Я, что ли, против?! – сварливо произнес Риналдо. – Просто что-то не помню среди вас писателей. Хоть бы один занялся!
– Есть предложение, составить, наконец, обращение. Надеюсь, никто не возражает, – кратко подытожил Мерфи. Кажется, председатель профсоюза не относился к числу записных ораторов.
– Отлично. Доволен, Джефри? – спросил Бридж.
– Не совсем… – тихо, но в то же время твердо произнес Спенсер.
– Что еще? – поморщился Бридж.
– Сами говорите, обращения не возымели какого-либо эффекта. Навряд ли его принесет единственное письмо. Верно?
– Твоя правда, – вздохнул Бридж. – А какой выход?
– Предлагаю выступить единым фронтом за отмену гонки в случае невыполнения наших требований, – отчеканил Спенсер. – Прогноз обещает дождь, выступать может быть смертельно опасно, мы мчимся по обычным дорогам на огромной скорости. Пусть реконструируют трассу.
– Что за бред? – крикнул Дюбуа. – Гонка через день, даже если нас послушают, никто ничего не успеет сделать.
– Естественно, – кивнул Спенсер. – Поэтому у них будет целый год. Мы откажемся выступать и бойкотируем гонку.
Вот тут аудитория взорвалась.
– Абсурд!
– Он в своем уме?
– Он-то не планирует стартовать.
– А призовые?
– Кто пойдет на отмену?
– Боишься гоняться – никто не заставляет!
– Не много ли берешь на себя?!
– Наша команда будет участвовать.
– Подумаешь, мокрая трасса?!
– Сколько раз такое бывало…
Когда гул немного утих, слово вновь взял Бридж:
– Джефри, ты соображаешь, чем грозит бойкот гонки? – он разговаривал необычайно мягко, словно объясняя прописные истины ребенку. – На трибунах толпятся десятки тысяч зрителей, раскуплены билеты, притащились журналисты со всего земного шара, мировые радиостанции наготове. Организаторы понесут колоссальные убытки.
– Именно эти убытки побудят их пойти на наши условия, – твердо изрек Спенсер. – В новом сезоне они все исправят, заодно другие владельцы автодромов задумаются.
– Мальчишка дело говорит, что нам до их убытков? – проворчал Стентон.
– Мы ничего не теряем, – скороговоркой продолжил обрадованный неожиданной поддержкой Спенсер. – Никто не получит очков в общий зачет, никто не получит призовых.
– А команды? – прищурился Риналдо. – Что скажут наши руководители?
– Думаю, у каждого получится договориться, в конце концов, разве у кого-то в контракте записано, что он не имеет права отказаться от заезда? – выпалил Спенсер. – В половине конюшен контракты вообще не заключаются, все держится на одних устных договоренностях.
– Скажи старику Марио, что мы не будем выступать – сразу окажемся на улице, – усмехнулся Дюбуа.
– Пресса назовет нас стаей трусов, – предположил Жорж.
– Мы гоняемся здесь ежегодно, мы привыкли к постоянной опасности, – с жаром крикнул Фернандес.
– Слишком резко, – Бридж устало потер переносицу. – Хотя как средство давления на чинуш – весьма эффективно, признаю.
– Мы должны стоять до упора, – предложил Спенсер, – только в этом…
– Я не буду отказываться от борьбы за титул, – оборвал его Риналдо.
– Верно! – поддержал его Дюбуа.
– Ясное дело, никто не желает погибнуть, но мы все осознаем степень риска, садясь за руль, – вставил Стентон.
– Это наш личный выбор, – согласился Жорж.
– Мы – не слабаки, – азартно выкрикнул Фернандес.
– А ты, Мерфи? Что молчишь? Скажи что-нибудь, – обратился к чемпиону Риналдо.
– Гонки в нашей крови. Надеюсь, у всех. Против природы гонщика в последний момент отказываться от старта, – сильно волнуясь, ответил Сэм.
В ответ раздались поддерживающие возгласы: «Правильно», «И никак иначе», «Не в первый раз здесь», а Карло ехидно заметил:
– И от чемпионства, да, Мерфи?
– Не буду кривить душой, дескать, для меня это не важно, но при необходимости я могу поступиться титулом, – сверкнул глазами Мерфи. – Но я предлагаю не предпринимать серьезных необдуманных решений перед лицом трибун и наших команд. В то же время, я думаю, никто не будет против, если на этапах повысится безопасность. Попробуем решить вопрос мирным путем, найти компромисс, не бойкотируя гонку. Надеюсь, нам пойдут на встречу.
Сэм закончил на одном дыхании, облегченно выдохнув, видно, долгая речь далась ему нелегко.
– Займем твердую позицию и потребуем перемен в следующем году, – облегченно подвел итоги Бридж. – Начнем с двух трасс – немецкой и бельгийской. Никто же не будет отрицать очевидное – их инфраструктура оставляет желать лучшего. Есть у кого дополнения или возражения? Решено. Предлагаю завершать.
Обрадованные гонщики вскочили с мест, потянулись ручейком к выходу. Генри не проронил ни слова за все время собрания и слегка ошарашено поднимался со стула. Любопытно, это Спенсер так за себя переживает после случившегося или его заботит проблема в целом? А ведь они с Генри, наверное, ровесники, как ему только в голову такое пришло? Кстати, в американских гонках с безопасностью обстоит примерно так же, если не хуже. На одной только «Кирпичнице» чуть ли не каждый год погибает по гонщику.
Вот интересно, что бы помогло Генри три года назад в той злополучной для него гонке избежать серьезных травм? Мозги. Ему бы помогли мозги, они подсказали бы выбрать иной путь по жизни.
Генри выходил из шатра одним из последних, он заметил, как Риналдо хлопнул Спенсера по плечу и тихо сказал:
– Ты силен. До тебя ни у кого духу не хватало пойти против этих байбаков в администрации.
Спенсер вымученно улыбнулся в ответ, после всех диспутов он был бледен и изможден и смотрелся ничуть не лучше, чем в момент аварии. Когда Генри проходил мимо него, британец устало кивнул, сжал ему руку и прошел мимо.
На улице Генри остановился около Жоржа, который неспешно раскуривал сигару.
– Спас его я, а место в кокпите досталось тебе, – подколол бывшего напарника Генри.
– Как это может быть связано? – Жорж, как обычно, был глух ко всякой иронии.
– Знаешь, а ведь мы даже с Джефри словечком не перемолвились после всего случившегося, – теперь Генри уже убрал шутливый тон. – Как-то это странно…
– Почему? – удивился Жорж.
– Ну… - замялся Генри, – если б не я, он мог погибнуть…
– Разумеется. Мог. Но что ты ждешь от Джефри? Вы же не были с ним друзьями?
– С чего бы?
– А что тогда? Ты же остановил машину не потому, что ждал от кого-то награды, а потому что так посчитал нужным. Верно? – Жорж серьезно смотрел Генри в глаза. Он редко видел у циничного напарника такое выражение лица.
– Ага, – уныло кивнул Генри.
– Поверь, Джефри сделал бы для тебя тоже самое. Как и любой из нас. К чему тут рассыпаться в благодарностях? Поступки значат больше, чем слова.
– Конечно…
– А ты молодец – не растерялся и вовремя среагировал, Стентон один мог бы и не справиться. Не зря я тебя натаскивал, – довольно хмыкнул Жорж. – Еще немного, и ты окончательно проникнешься духом европейских гонок.
– Совсем чуть-чуть осталось, – пробормотал Генри.
Благородство просто зашкаливает. Аж слеза умиления наворачивается. Лучше бы Джефри намекнул своему боссу, что не потерпит, если его кокпит на время травмы займет кто-то кроме Генри. И тогда Джефри может не спасать его, случись что, так и быть. Вдобавок они обсудили такие глобальные меры безопасности, что помощь от пилотов вовсе не понадобится, скоро ей будут заниматься исключительно профессиональные спасатели.
– Что насчет выступления Джефри? Что-то изменится? – спросил Генри с интересом.
– Сам как считаешь?
– Если все подпишутся под письмом…
– Его надо составить для начала. Поговорили и забудут.
– Уверен?
– Не сомневайся, – заверил Жорж. – Напоминает наш Парламент. Ты обратил внимание, мы просидели битый час, толком ничего не решив. Вообще в пятидесятых мы гонялись три часа вместо двух и пятьсот километров вместо трехсот. И ничего – все выдерживали, никто не стонал. А после гонки гурьбой шли в самый дорогой ресторан, охотились на барышень и пили холодное шампанское. И дружно плевали на безопасность.
– Ты вспомнил! – рассмеялся Генри. – А когда-то гоночная машина напоминала карету и могла развалиться на любом ухабе. Времена ж меняются!
– А люди остаются, – проворчал Жорж. – Расходимся. Время ужина. Заболтал ты меня.
– Стой. Один вопрос.
– Что?
– А ты бы и правда остановился, если бы я попал в беду на трассе? – с подначкой поинтересовался Генри.
Жорж тяжело вздохнул и изрек:
– Правда. Ты, само собой, жук порядочный, столько нервов мне попортил. Но ты ж наш. Куда тебя девать.
== Продолжение...
