Прилетевший из Лондона Вильнев должен был дать публичную пресс-конференцию в крупнейшем зале Монреаля Molson Centre, где обычно играет клуб НХЛ "Монреаль Канадиенс". Трибуны этой арены вмещают примерно 20000 зрителей, однако билеты на встречу с Жаком были раскуплены менее чем за два часа. А поскольку места на них обозначены не были, большая часть счастливых обладателей билетов предпочла провести возле Molson Centre ночь и половину следующего дня, дабы устроиться поудобнее.
Так как 20 тысяч мест все равно не вместили всех желающих, часовая пресс-конференция нового - и первого в истории Канады - чемпиона мира в Формуле 1 напрямую транслировалась всеми телевизионными каналами провинции Квебек и большинством канадских информационных каналов. Перед началом встречи переполненные до отказа трибуны (по некоторым сведениям, билетов было продано не 20000, а как минимум в полтора раза больше) устроили Вильневу 10-минутную бурную овацию. Естественно, первым делом Жака спросили о фатальном для Шумахера столкновении и о том, как относится новоиспеченный чемпион мира к оправданиям "совершившего ошибку" соперника.
Жак Вильнев: Я не верю ему. Еще до гонки я знал, что Михаэль способен выкинуть меня с трассы и он действительно попытался это сделать. Столкновение не было ошибкой или результатом взаимного недопонимания - удар был по-настоящему сильным, хотя и недостаточным для того, чтобы повредить мой Williams. Я знаю, как легко судить другого, когда сам находишься в выигрышном положении. Но я сам никогда не сделал бы ничего похожего. Я не выкинул его с трассы в Японии, хотя имел для этого прекрасные шансы. Я не похож на него - вот в этом я с Шумахером согласен.
Вопрос: Дело тут в воспитании или, скажем так, в мировоззрении?
Жак Вильнев: И в том, и в другом. И еще - в характере. Мы сражались за титул чемпиона мира и оба шли на риск. Но каждый по-своему. Когда после второго пит-стопа я атаковал Шумахера, это был мой риск. И его ответ был инстинктивен. В таких ситуациях поведение диктуется инстинктами, кто бы что ни говорил. Однако эти самые инстинкты у каждого свои. В соответствии со своими повадками Михаэль и постарался вышвырнуть меня с трассы. У меня же другие инстинкты. Не только на трассе, но и в обычной жизни тоже. Ни при каких условиях они не заставят меня сделать что-либо подобное.
Вопрос: В кулуарах Формулы 1 вас довольно часто сравнивают с Шумахером - и сравнения эти чаще не в вашу пользу. Например, считается, что от природы вы менее талантливы...
Жак Вильнев: Не вижу смысла вступать в соревнование с Шумахером в этом гипотетическом показателе. Я в гонках совсем не для того, чтобы что-то кому-то доказать, а для того, чтобы заниматься делом, которое люблю.
Вопрос: Как отразится столкновение в Хересе на ваших с Шумахером отношениях?
Жак Вильнев: Я совершенно не знаю его как человека, между нами нет ничего похожего на дружбу или хотя бы на приятельство, поэтому, думаю, ничего в наших отношениях не изменится. Для меня не составит труда бросить ему: "Привет!", пожать руку, обменяться парой-тройкой слов. Наше соперничество ограничено рамками трассы, и лично я против Михаэля ничего не имею. Он классный гонщик, и мой чемпионский титул приобретает особенную ценность от того, что выиграл я именно у Шумахера.
Вопрос: Вас также часто сравнивают и с вашим отцом, легендарным пилотом Ferrari Жилем Вильневом. Это что-то значит для вас? Трудно сражаться с отцовской славой?
Жак Вильнев: (Ответил довольно резко) Я никогда не сражался с его памятью или славой. И моя карьера - отнюдь не попытка сделать что-то лучше него. Чего бы я ни достиг в жизни, он всегда останется моим героем. Сейчас, думаю, он гордился бы мной.
Вопрос: Но вы часто думаете о нем?
Жак Вильнев: Когда я остаюсь один - почти всегда. Но мои мысли и воспоминания - это то, чем я не собираюсь делиться ни с кем.
