Великобритания'72: Eifelland

Сильно проведя первую половину сезона 1972 года, Эмерсон Фиттипальди уже к середине лета фактически лишил чемпионат интриги. Уже не очень новый, но по-прежнему быстрый Lotus 72 демонстрировал образцовую надежность, тогда как у соперников не все шло гладко. Так, Клей Регаццони из Ferrari повредил руку, играя в футбол, а в команде Tyrrell запоздали с модернизацией техники, что сыграло против действующего чемпиона Джеки Стюарта.

На домашнем этапе в Брэндс-Хэтче шотландец получил-таки новое шасси модели 005, но разбил его в тренировках, потому стартовать ему пришлось на старой машине. Поул выиграл лидер Ferrari Жаки Икс, Фиттипальди же стартовал со второй позиции. Именно между этими пилотами и развернулась борьба за лидерство на стартовом отрезке. Оба понимали, что бразильцу нельзя рисковать, потому Икс удерживался во главе гонки, но создать отрыв ему не удавалось.

Тем временем Стюарт, сломив сопротивление Жана-Пьера Бельтуаза из BRM, вышел на третье место, а вскоре догнал пару лидеров. Ему удалось даже обойти Фиттипальди, но тут Эмерсон напомнил всем о своих истинных возможностях и довольно легко вернулся на второе место. А когда свернул в боксы и сошел из-за упавшего давления масла Жаки Икс, пилот Lotus и вовсе оказался лидером.

После этого, как ни прессинговал Стюарт, Фиттипальди удалось довести гонку до победы, сделав очередной шаг к своей первой чемпионской короне. Джеки финишировал следом, а замкнул тройку призеров, отстав на минуту с лишним, гонщик McLaren Питер Ревсон.

Eifelland

Данная история не является вымыслом или шуткой. Она базируется на реальных фактах.

Десятым британскую гонку закончил Рольф Штоммелен, выступавший за команду своего земляка Гюнтера Хеннерики. Тот всегда любил автоспорт, и хотя сам никогда не выходил на старт, постоянно был где-то рядом. За руль регулярно садился брат-близнец Гюнтера – Хайнц. Хоть он и потерял на войне левую руку, но ездил быстро и даже одно время удерживал рекорд Северной петли в одном из классов машин. А третья жена Хеннерики была довольно сильной пилотессой Формулы 2.

Сам же немец строил и продавал прицепы-дачи. В этом нехитром деле он преуспел настолько, что стал одним из лидеров национального рынка – разумеется, это позитивно сказывалось на финансовом положении предприятия, носившего имя Eifelland Wohnwagenbau в честь гор Айфель. Гюнтер спонсировал команды Формулы 2 и Формулы 3, а также отдельных пилотов.

Одним из его протеже был не лишенный таланта Рольф Штоммелен. Уже в первом своем сезоне Ф1 он поднялся на подиум, но во втором смог заработать всего три очка. Хеннерики не сомневался, что виной тому – неудачная машина. И тогда он решил, что к 1972 году построит технику для Штоммелена своими силами.

Поскольку времени было не слишком много, решено было не создавать шасси с нуля, а доработать машину другого производителя. Выбор пал на March 721 – Ники Лауда много позже называл его «худшим из всего, на чем приходилось ездить». Австрийский конструктор Карасек, услугами которого попробовал заручиться Гюнтер, ответил отрицательно – но посоветовал обратиться к некоему Луиджи Колани.

Усатый швейцарец, регулярно щеголявший в светлых костюмах, действительно был мастером дизайна. Но именно дизайна – искусства красивых образов, а не технических решений. Он работал под девизом «Круглое – значит красивое» и добился в своем деле известных достижений.

Когда перед началом сезона журналистов пригласили на презентацию Eiffelland Type 21, Колани начал церемонию словами о том, что прочие конструкторы Ф1 ничего не понимают в своем деле – и лишь он в состоянии открыть всем глаза на истинный путь развития спорта. Когда с машины сдернули покрывало, по залу прокатился громкий звук падающих челюстей.

Узнать в машине March можно было с большим трудом. От носа и до хвоста её укрывал сверху единый аэродинамический профиль, пилот помещался в каплевидной надстройке к кокпиту, а прямо перед ним возвышалось на высокой стойке зеркало заднего вида.

По ходу сезона машина постепенно менялась, приобретая с каждым этапом все более традиционный облик. Надо отдать Хеннерики должное – к делу он подошел с немецкой дотошностью, и надежность техники с самого начала была на высоте – досаждали разве что перегревы мотора. Штоммелен, как правило, квалифицировался в районе 20-го места и добирался до финиша в конце первой – начале второй десятки.

При этом важно отметить, что гонщиков на «оригинальных» March 721 немец, как правило, обгонял! Однако уже к середине лета, когда из всего творчества Колани осталось, пожалуй, только центральное зеркало, босс Eifelland понял, что его задумка требует серьезных расходов, но совершенно не помогает рекламировать прицепы-кемперы. Он передал команду под управление Штоммелена и покинул мир гонок.

Рольф, в свою очередь, первым делом продал машину. Она сменила нескольких владельцев (включая – как же без него – Берни Экклстоуна) и в скором времени была разбита Джоном Уотсоном. То, что осталось от произведения гоночного дизайна, восстановлению уже не подлежало. Обломки за бесценок выкупил британец, работавший механиком в одной из команд Ф1, и свалил в гараже своего знакомого. Невероятно, но после многих лет забвения они оказались востребованы – началась реконструкция, и в 2002 году Type 21 предстала в своем первозданном виде. Увы, Гюнтер Хеннерики не дождался этого момента, так как двумя годами ранее покинул этот мир в результате сердечного приступа…