В этом году в Ле-Мане произойдёт историческое для нас событие – в самой престижной и мощной категории LMP1 впервые будет выступать российский гонщик. Им стал Марк Шульжицкий, парень из Владивостока с удивительной судьбой – бросив картинг из-за отсутствия трасс и спонсоров в своём регионе, он неожиданно получил второй шанс благодаря программе Nissan GT Academy, и начал профессиональную карьеру. И хотя изначально Марк не входил в состав команды Nissan на гонку «24 часа Ле-Мана», в последний момент он заменил в ней Марка Жене.
Вопрос: Марк, приглашение выступить в Ле-Мане в категории LMP1 за заводскую команду Nissan стало для вас неожиданностью?
Марк Шульжицкий: Да. Это произошло на тестах – меня пригласили на трассу в Боулинг-Грин, это в штате Кентукки. Я думал, что проеду тесты и, может быть, в будущем получу приглашение стать резервным пилотом. Но после испытаний мне сообщили приятную новость – я выступлю в Ле-Мане в машине №21.
Конечно, для меня это стало большой неожиданностью, не думал, что такое вообще может случиться. Я сменил Марка Жене, который теперь занимается тренерской работой. Мне повезло, что его место досталось именно мне, я очень благодарен Nissan за такое доверие. Для меня это большой успех.
Вопрос: Это можно считать следствием ваших результатов на тестах?
Марк Шульжицкий: Думаю, да. Мне кажется, многие были удивлены моими результатами на тестах. Я полгода не участвовал в гонках, и никто не ожидал, что я смогу так быстро «вкатиться» и ехать с таким же временем, как и те, кто проехал на тестах большую дистанцию. Думаю, это стало одним из факторов. Даррен Кокс (руководитель автоспортивных программ Nissan) сказал мне, что мы вместе работаем два года, и он знает, что я надёжный, уравновешенный пилот, он мне доверяет – это было приятно слышать.
Вопрос: Вы проводили тесты на тех же машинах, на которых будете участвовать в Ле-Мане?
Марк Шульжицкий: Конечно, машина та же, хотя физически их там было всего две – наша к тому моменту ещё даже не была построена. Конечно, команда сильно не успевает, но сотрудники стараются изо всех сил. Когда нашу машину привезли в Ле-Ман, она была абсолютно новой, до первых сессий не проехала ни одного километра. На свободных заездах мы смогли проехать на ней хотя бы какую-то дистанцию. Но многое, конечно, всё ещё работает не так, как надо. Но это часть игры, мы все понимаем, к чему идём. Многие понять этого не могут, нас критикуют, но мы стараемся не обращать на это внимание и идти своим путём. Он очень трудный, но по-другому быть не может.
Вопрос: Критика связана со временем на круге?
Марк Шульжицкий: Да, многие говорят, что те результаты, что мы показываем, не слишком впечатляют – нам и самим хотелось бы, чтобы время было получше. Не слишком приятно ехать медленнее, чем прототипы более низкого класса, но мы все понимаем, что по-другому быть не могло – это совершенно новая машина, с множеством инноваций, и чтобы она поехала быстро, нужно довольно много времени.
С первых испытаний машины прошло всего семь месяцев – это очень мало. За такой срок просто нельзя всё успеть, ведь её конструкция очень сложна. К примеру, мы всё ещё не отладили KERS, систему контроля старта, их приходится постоянно чинить, инженеры пытаются обновлять программное обеспечение, но до сих пор много сложностей. Но в любом случае мы здесь, и это уже большой успех.
Вопрос: На Nissan ведь используется маховиковый KERS?
Марк Шульжицкий: Маховиковый, и пока он работает нестабильно. На свободных заездах мы зачастую вынуждены были отказываться от его использования, чтобы накатать хотя бы какую-то дистанцию и подготовить шасси и двигатель к гонке. Вообще, самая сильная наша сторона – это, конечно, двигатель. Он очень мощный, я никогда ничем подобным не управлял. Мощность просто сумасшедшая, и проблема только в том, чтобы передать эту мощность на асфальт. Не всегда хватает сцепления с трассой, мы ещё работаем над этим.
Вопрос: Но надо полагать, к квалификации темп повысится?
Марк Шульжицкий: Мы не обращаем внимания на результат квалификации. Нам всё равно, какое у нас будет время – главное, посмотреть, что случится после первого отрезка гонки, второго, третьего… Посмотреть после нескольких часов, как машина будет себя вести. В любом случае, если хотя бы одна машина доедет до финиша – это уже будет о многом говорить.
Квалификация для нас будет такими же тестами, как и другие заезды – мы будем что-то пробовать, экспериментировать. Сейчас у нас стоят совершенно разные настройки на машинах, чтобы лучше понять машину, разобраться с ней. Когда картина прояснится, мы будем использовать наиболее подходящие настройки, но пока мы работаем в другом ключе – у каждой машины свой путь развития. Всё это довольно сложно.
Вопрос: То есть фактически, вся гонка для вас станет тестами в боевых условиях?
Марк Шульжицкий: Да, на самом деле так и получается. Но, в принципе, все этого и ожидали, были готовы к этому. Конечно, некоторым нашим пилотам топ-класса, таким как Макс Чилтон или Оливье Пла, которые привыкли бороться за победы, приходится нелегко, потому что хочется добиваться результата. Однако все мы понимаем, зачем мы здесь, и стараемся предоставить инженерам максимум информации, чтобы они смогли улучшить машину.
Всё равно все эти улучшения делаются для следующего года, когда у нас всё наладится, и мы получим полноценную гибридную систему. Сейчас же, когда мы не используем KERS, мы теряем не только в мощности, но и на торможениях. Она помогает замедлять машину, а когда используешь только штатные тормоза, ситуация осложняется. Изначально мы рассчитывали только на одну замену тормозов по ходу дистанции гонки, но сейчас видим, что, скорее всего, их придётся менять несколько раз. И таких моментов много.
Вопрос: Вы уже выступали в Ле-Мане год назад, но в LMP2. Вы уже видите разницу между командами и машинами в этих категориях?
Марк Шульжицкий: Конечно, с технической точки зрения LMP1 намного превосходит LMP2. Тут на машинах намного больше различных устройств, и сама команда намного серьёзнее оснащена – больше инженеров, мотористов, и это очень опытные специалисты. С точки зрения пилотажа сравнивать их сложно – машина LMP1 совершенно не похожа на заднеприводные прототипы, которыми я раньше управлял. Мне нравится команда, она очень интернациональна. Тут много людей из Европы, из США, из Японии, каждый знает свою работу, знает, что нужно делать. С этим проблем нет. Остаётся только усердно работать – парни уже забыли, когда в последний раз нормально спали. Они трудятся чуть ли не всю ночь, чтобы заставить эти машины поехать. Это очень тяжёлая работа, но в любом случае мы здесь, и будем бороться до конца. Понятно, что случиться может всё, что угодно, но все мы к этому готовы.
Вопрос: Вы уже сработались с вашими напарниками, Цугио Мацудой и Лукасом Ордонесом?
Марк Шульжицкий: Да, тем более, что Ордонеса я давно знаю. Что касается Мацуды, то с ним раньше выступать не приходилось. Мы много времени проводим вместе, я узнал его поближе. Хотя, честно говоря, у него не очень хорошо с английским, так что мне с ним сложно общаться. Поэтому у нашей машины даже два инженера – один американец, с ним общаемся мы с Лукасом, а второй японец, и работает с Мацудой. Но как гонщик Цугио очень быстр, он показал это и на тестах. Не зря он чемпион GT500. В Европе его мало кто знает, но в Японии он хорошо известен. Он не просто так оказался в этой машине.
Вопрос: Учитывая технические проблемы команды, какую цель лично для себя вы ставите на эту гонку?
Марк Шульжицкий: Конечно, цель есть – я бы очень хотел финишировать, и не важно, на каком месте. Но мне уже повезло – в команде есть, у кого поучиться. К примеру, Майкл Крумм, очень опытный гонщик, я многое от него узнал. Есть и другие быстрые и опытные – я рад, что оказался здесь, и буду пытаться сделать всё возможное. Думаю, что на этом мои выступления в LMP1 не закончатся. Надеюсь, скоро смогу сообщить несколько приятных новостей.
Вопрос: Вы – первый российский гонщик в категории LMP1 в Ле-Мане. Это для вас что-то значит?
Марк Шульжицкий: Конечно, я знаю об этом, но не могу сказать, что особенно горжусь – мне хотелось бы добиться чего-то большего, чем просто участие в этой категории.
