«В истории я люблю только анекдоты, среди анекдотов же предпочитаю те, в которых, представляется мне, есть подлинное изображение нравов и характеров данной эпохи.…»
Проспер Мериме, «Хроника времен Карла IX»
I
Вопреки прогнозам, декабрь выдался на удивление снежным и морозным, и всё-таки на предновогодней неделе Никодим Налимов III решил смотаться на денёк на старую дачу, доставшуюся ему по наследству, чтобы заранее подготовить территорию к десанту всего семейства – супруги, малых детей и домашних животных.
Было решено впервые встретить праздник за городом – раз есть недвижимость, что же она будет простаивать? Предполагалось, что всё пройдёт без особых изысков – просто, весело и романтично, как и должно быть под Новый год в этом чудом сохранившемся уголке подмосковного леса.
Когда Никодим, уже на ближних подступах к даче, свернул с асфальта на просёлок, он тут же пожалел, что поехал на любимой Tesla, а не взял в электрокаршеринге нечто более проходимое. Все нормальные дороги, даже районного значения, уже давно были с подогревом, но он как-то не подумал, что до дачи надо преодолеть ещё семь километров практически по лесу. Когда Никодим понял, что машина уже ползёт почти на брюхе, а снегопад усилился до критического уровня, было уже поздно.
Налимову чудом удалось не зарыться в снегу; полноприводный умномобиль, аккуратно дозируя крутящий момент, уверенно грёб широкими и вполне себе зубастыми зимними шинами, и через какое-то время фары выхватили из темноты знакомый силуэт финского домика, окружённого плотным полукольцом деревьев. И только слева открывалась немного пугающая иссиня-чёрная пустота, поскольку твердь земная там заканчивалась, и начиналось лесное озеро, ныне скованное льдом.
Что делать дальше, было понятно. Хотя двор и завален снегом почти по пояс, это Никодима не пугало. Он прихватил с собой робота-универсала Квика, названного так в честь любимого хорька бабушки Клавы, который только и ждал сигнала в багажнике. Пара касаний дисплея – и пятая дверь Tesla распахнулась, Квик ожил, дружественно засветился огоньками и мягко выпрыгнул на снег.
Минут через пять дорожка к крыльцу была расчищена, Квик продолжал шуровать во дворе, а Никодим вошёл в дом, нащупал в темноте выключатель и потопал в коридорчике, стряхивая снег…
II
Домик был построен в незапамятные, практически аналоговые времена, поэтому тоже был преимущественно аналоговым. Разве что климатическая установка там была вполне современная и поддерживала внутри замечательно комфортную атмосферу тепла и какого-то особого уюта, вкусно пахнущего кофе и плюшками не то с корицей, не то с кардамоном.
Никодим быстренько сориентировался, решил вручную смахнуть пыль в наиболее заметных местах, подумав, что остальное доделает Квик уже завтра. И, конечно, надо было произвести ревизию посудного хозяйства, чтобы какую-то недостающую утварь 31-го прихватить с собой.
У домика даже название было, хотя и какое-то непонятое, корни которого, скорее всего, уходили в далёкое прошлое: «Вилла Яс». Из семейных преданий Никодим знал, что возведена она была по личному проекту бабушки Клавы, специалиста финно-угорской филологии, чья любовь к этому предмету выходила далеко за рамки профессии и отражалась буквально на всех сферах жизни. Поэтому, решив обзавестись дачкой, она не пошла проторенными и лёгкими путями, а сама что-то долго чертила, сверяла с каталогами финских фирм, консультировалась с архитекторами, и в итоге три поколения назад налимовское семейство обзавелось загородной резиденцией.
Никодим решил выпить чаю и стал вспоминать старую технологию заварки, главным достоинством которой было то, что напиток получался на редкость крепким и ароматным. Вот заварной чайник, вот ситечко, а нормальный чай должен остаться после летних каникул, когда здесь было довольно шумно и очень-очень сытно.
Тут Налимов вспомнил про Квика и выглянул в окно: оказалось, что снег валил уже просто сплошной стеной, и робот-универсал явно не справлялся с такой нагрузкой, а на его макушке сердито светились индикаторы, свидетельствовавшие о том, что ещё полчаса – и батареи иссякнут. Налимов пожалел помощника, выбрал нужный режим на дисплее умнофона и тут же услышал, что Квик топает в коридорчике. Где-то там должна быть розетка, он её найдёт и сам подзарядится.
«Вот сейчас допью чай со старорежимными шоколадными батончиками, да и завалюсь спать!» – с удовольствием подумал Никодим…
III
Подниматься слишком рано он не собирался, тем более, сами знаете, как спится в лесу. Когда он наконец проснулся и решил сделать экспресс-зарядку, что-то заставило его выглянуть в окно. Взору открылась удивительная картина: видимо, снег шёл всю ночь, всё утро, да и сейчас не думал прекращаться, поэтому виллу от леса отделяло ровное белое поле. Впрочем, на том месте, где запаркована Tesla, можно было разглядеть некую небольшую выпуклость, за контурами которой угадывалась крыша. Дорога, по которой он вчера добрался до «Виллы Яс», не просматривалась вообще.
«Дела…» – подумал Никодим. В голову тут же залезла и обосновалась там дурацкая рифма «как сажа бела». Выгнать её он не смог, поэтому решил как-то отвлечься. Самое верное дело – позвонить жене. Он сделал несколько кадров умнофоном прямо через окно, бросил взгляд на метеостанцию: температура минус 20.
Садовая голова! Это же Квик сам розетку найдёт, а Tesla надо было вручную подключить, протянуть удлинитель, то-сё, а как я теперь всё это сделаю? Придётся звать на помощь робота.
Он отправил жене кадры белой пустыни, но даже не успел набрать её номер – Клара тут же перезвонила сама.
– Привет! – радостно откликнулся Никодим. – Видишь, в какую я историю попал: полагаю, все семь километров от виллы и до самого шоссе тянется вот это белое безмолвие. Квик не справится, сил не хватит. Придётся звонить в службу спасения…
– Привет-привет! – почти перебила жена. – Ты, наверное, новостей не слышал: потыкай в умнофон и увидишь, что Москву и область накрыло так, как уже лет сто, наверное, не накрывало. Службы спасения работают на пределе, выручают тех, кого эта космическая пурга в дороге застала. А ты сидишь в тепле, у тебя там уютно и сытно – чай, батончики опять же. Никто одинокого дачника спасать не будет, уверяю тебя. Впереди три выходных – может быть, к концу воскресенья тебя кто-нибудь и выручит!
– Ты серьёзно?! – всполошился Никодим. – Но я же собирался сегодня вечером вернуться!
– Оставь эти смешные фантазии, лучше сделай полезное дело: поднимись в мансарду, там, конечно, хлама всякого полно – заодно и порядок наведёшь, времени у тебя достаточно. Самое главное, от бабушки Клавы я знаю, что где-то в дальнем углу в коробке из-под древнего музыкального центра Bang & Olufsen какие-то записки твоего деда Никодима. Тысячу лет их уже никто не касался – посмотри, полистай, думаю, там масса интересного. Потом расскажешь. Да, в морозильнике полно всякой еды, с голоду не пропадёшь!..
IV
Прежде чем приступить к завтраку, Никодим дал команду Квику, тот выскочил во двор, прорыл в снегу натуральный туннель, добрался до разъёма Tesla и подключил машину к сети. Через какое-то время отчитался о проделанной работе, и судя по информации, появившейся на дисплее, батареи на машине будут заряжаться больше суток.
Во-первых, в домике не то что обычная бытовая сеть, а какая-то совершеннейшая архаика, не рассчитанная на такие нагрузки. Причем сколько именно будет длиться процесс, было неясно в принципе. Во-вторых, за бортом минус 20. В общем, я тут надолго, – подумал Налимов, но эта мысль его даже развеселила, что он отметил не без удивления.
Попивая кофе с тостами, он поглядывал на лестницу, ведущую в мансарду, пытаясь вспомнить, когда он там был в последний раз. Вспомнить не мог, значит, было это действительно давно.
Сунув посуду в мойку, почему-то хлопнул в ладоши и рассмеялся: «Надо же, влип!» Что ж, будем пользоваться всеми преимуществами этого странного положения. Клара права: спокойно наведу везде порядок, в том числе в мансарде, доберусь до архивов, глядишь, действительно что-нибудь интересное отыщется.
Дед Никодим был не то чтобы графоманом, но просто хобби у него такое было – он всё время что-то сочинял, после чего просто прятал рукопись в стол, вообще не делая никаких попыток издать плоды своего творчества. Так они и остались невостребованными – ни современники, ни тем более последующие поколения ничего о них не знали. Да и сочинял он на тему весьма специфическую: все его опусы были посвящены Формуле 1.
V
Никодим III не был гоночным болельщиком, как-то страсть к скоростям, благодаря которой дедушка и бабушка давным-давно нашли друг друга во Вселенной, его не зацепила вообще. Но в целом он был в курсе, что это за вид спорта, и даже немного понимал, как он изменился за последние полвека, однако никаких имён не знал – ни актуальных, ни героев прошлых лет.
«Но это ещё не значит, что мне будет неинтересно», – как бы убеждая сам себя, поднимался он по старой лестнице, ступени которой как-то призывно поскрипывали, словно действительно заждались, когда на них ступит нога человека.
Приотворив дверь, человек Никодим сунул голову в образовавшуюся щель и для начала осмотрел мансарду с этой позиции. Зрелище было так себе, хотя не сказать, что какое-то совсем уж пугающее. Ну, беспорядок, ну, коробки разнокалиберные везде валяются, а вон там, в дальнем углу, видимо, та самая, длинная и относительно плоская, из-под аппарата BeoCenter 9500, который уже в те времена, когда дед его купил с рук, нельзя было назвать последним словом техники.
Чтобы протиснуться в небольшую комнатку, Налимову пришлось приналечь на дверь, она поддалась, но за ней что-то с шумом обрушилось на пол. Судя по характеру звука, ничего не разбилось – и то хорошо.
«Квика бы сюда запустить, но при всём своём искусственном интеллекте он та ещё бестолочь. Доверять ему в архивах копаться я бы поостерёгся», – вслух сказал Никодим и стал лавировать в сторону той самой коробки, где, если верить супруге, должны храниться дедовы произведения.
VI
Смахнув с коробки довольно толстый и противный слой пыли («Вот почему я не взял с собой нормальную губку?»), Никодим потянул за картонный клапан. Приличных размеров коробка была плотно уложена разноцветными блокнотами типа Moleskin – дед предпочитал именно такие, хотя наверняка знал, что никакой Хемингуэй ими не пользовался, это всё более поздняя мифология.
Цвета обложек были преимущественно тёмные и сдержанные, на каждой выделялся небольшой стикер с какой-то цифирью; Налимов вполне бездумно приподнял один слой, второй, и тут его внимание привлекла обложка нетипично ярко-красного колера, причём в центре её красовалась довольно большая жёлтая наклейка в форме геральдического щита с чёрными цифрами «2020». Кроме того, блокнот был ещё и аккуратнейшим образом заклеен в целлофан. По каким-то причинам именно он был удостоен такой особой чести. Если дед хотел, чтобы потомки в первую очередь заинтересовались именно этим блокнотом, он всё рассчитал правильно.
Никодим, прихватив довольно увесистый томик, спустился в гостиную, извлёк блокнот, стараясь не сильно раскурочить плотный, хотя и пожелтевший от времени целлофан, и открыл наугад…
VII
«…Думайте, что хотите, но высшим гоночным силам было угодно, чтобы концовка того года была не просто драматичной, но мистической, да ещё и со всеми элементами тщательно скроенного режиссёром-маньяком образчика жанра «хоррор». Хотя потом начало казаться, что всё это даже по-своему логично.
На трассе творилось нечто невообразимое. Никому из видевших это даже по ТВ, уже не говоря о тех людях, кто волею судьбы оказался рядом с эпицентром кошмара, подобное не являлось даже в самых жутких снах, а здесь все эти ужасы происходили у всех на глазах в прямом эфире.
Черноту аравийской ночи разорвали нестерпимо яркие языки пламени – если бы машина Гро врезалась в бочку с бензином, это ещё можно было как-то объяснить. Но тут же все эти топливные ячейки из мегапрочных материалов, многократно дублирующие друг друга системы безопасности, и что там у них ещё придумано? Не сработало вообще ничего. И мы стали свидетелями редкого зрелища, которое произвело на всех такое жуткое впечатление, что отходить от него пришлось довольно долго. Да и коньяка ушло немало, чтобы оросить иссушенную жаром душу, который, казалось, опалил нас за тысячи и тысячи миль…
Впрочем, что значит, «ничего не сработало»? Через 28 секунд, каждая из которой была сравнима с вечностью, из геенны огненной показался силуэт Гро, и в это тоже невозможно было поверить. Просто невозможно. Хотя, пожалуй, именно такой исход предполагали законы жанра, если допустить, что это был всё-таки не хоррор, а просто забористый до мурашек триллер. Что-то там происходило, внутри пламени и рядом с ним, какая-то движуха – это потом каждая из этих 28 секунд и всё, что было после, будет разобрано и проанализировано покадрово, а тогда нас всех просто охватила оторопь.
Сам факт, что Гро выжил, получив травмы не то что пустяковые, но казавшиеся сущей безделицей по сравнению с тем, что могло произойти, однозначно подтвердил, что всё-таки современные технологии кое-чего стоят. Те самые высшие силы проверили на прочность и их, и беднягу Гро, который будет помнить эти 28 секунд всю оставшуюся жизнь…»
VIII
Б-р-р-р… Никодим покрутил головой, ему начало казаться, что он тоже почувствовал нечто такое, что пережил его родной дед, написавший эти строки. Как минимум, жар. А ещё захотелось коньяка, что для него в первой половине дня вообще не было характерно. Интересно, есть ли в баре хоть что-нибудь? Могло ведь что-то остаться с лета. Надо проверить, – подумал Налимов.
Коньяка в баре не было. Он сунулся в безразмерный холодильник и увидел бутылку аутентичного шампанского Schummm, что ему показалась особо изощрённым издевательством. Откупоривать коллекционное игристое рука не поднялась даже в этой ситуации. Зато он обнаружил пару банок популярной минувшим летом газировки Dread Mull – вполне подойдёт, чтобы остудить возбуждённый организм, а заодно и душу, прятавшуюся где-то в его недрах.
Понятное дело, повествование было впечатляющим по накалу – в буквальном смысле. При этом деда вроде бы нельзя назвать сказочником, говорят, всё, что он сочинял, было основано на реальных событиях. Их контекста Никодим не знал, но пока это как-то не очень мешало. Погружаться в гоночные дела давно минувших дней в его планы всё равно не входило, но выхваченный случайно эпизод заставлял задуматься. И как минимум раскрыть красный блокнот поближе к началу.
IX
«…Беда космического масштаба была наслана на Планету Земля некими сверхъестественными силами – видимо, чем-то человечество очень серьёзно провинилось. Впрочем, вопросов к нему всегда много, но скажите мне, почему нельзя карать избирательно, почему надо, чтобы эта мегазараза поражала всех подряд? Чем досадила Космосу наша любимая Формула 1?
Через день после отмены Гран При Австралии, когда практически все команды и гонщики срочно ретировались в Европу, ещё плохо понимая, что происходит, паддок мельбурнского Альберт-парка превратился в подобие города-призрака. Ещё в четверг теплилась надежда, что всё будет, как обычно, но она очень быстро испарилась, словно одинокая капля дождя, случайно упавшая на раскалённый асфальт трассы.
И мало кто мог тогда подумать, что вот это зрелище – пустой паддок, пустые трибуны и очень странный фон, который проще всего назвать неким эмоциональным вакуумом, вытеснившим привычную атмосферу гоночного праздника, станут одним из символов того сезона…»
X
Кажется, я начинаю понимать! – подумал Никодим, вспомнив из истории, что был такой вот странный год, возможно, именно 2020-й, когда весь мир охватила пандемия некоего загадочного вируса, происхождение которого так и не удалось точно установить, хотя версий было много. Может, не случайно блокнот был запаян в целлофан?
Что за бред, это ненаучно, хоть я и не специалист. Столько лет прошло, наверное, тот год действительно был нерядовым, вот дед и запаковал с особым тщанием именно этот томик. Но руки всё равно надо вымыть.
XI
«…И всё-таки с позиций рацио невозможно объяснить, почему в том сезоне проблемы были у всех, кроме Льюиса. Вы скажете, что под конец тот космический вирус атаковал и его, но это было уже тогда, когда судьба чемпионата была решена. Я начинаю думать, что он действительно обладает какими-то паранормальными способностями – умели же всякие колдуны-шаманы вызвать дождь или наоборот, останавливать нашествие стихии, а кто-то удивительным образом чувствует источник воды сквозь толщу земли.
Льюис же умеет притягивать победы. Ведь у Валттери точно такая же машина, а толку? Расселл волею обстоятельств, сев за руль Mercedes Льюиса, всё сделал правильно, но чемпионская команда допустила чудовищный сбой, каких в её истории не было никогда. Поддаётся ли всё это простому и логичному объяснению? Но стоит допустить, что Льюис находится в особых отношениях с некими высшими сферами, и всё становится на свои места.
Жаль только, что из-за этого так и не удаётся развернуться двум другим гениальным парням – разумеется, я говорю о Шарле и Максе. Шарля, конечно, кинули на гвозди, подсунув машину, реальную цену которой мы видели по результатам Себа. Именно так она и ехала, и только талант этого 23-летнего парня позволил ему пару раз подняться на подиум или стартовать 4-м в Гран При Сахира, где Себ был только 13-м. Впрочем, сами помните, чем тогда всё закончилось…
Но ничего, оба ещё будут чемпионами, и Шарль, и Макс. То, что этот задиристый голландец выиграл в 2020-м только две гонки, тоже надо отнести к разряду нелепостей судьбы. Конечно, если бы не «фактор Льюиса», всё было бы по-другому.
Но если вдуматься, мы должны благодарить судьбу, что живём в одно время с этими титанами, можем наслаждаться их искусством, радоваться их успехам и переживать из-за неудач – не знаю, но по мне это одна из высших форм счастья. Как бы пафосно это ни звучало. И если мне дано хотя бы в самом общем виде, хотя бы приблизительно зафиксировать то, что чувствовали мы в 2020-м, это станет своего рода вознаграждением за те бесконечные часы, которые были проведены у телевизора, у компьютера и за письменным столом, за которым я сочиняю эти хроники…»
XII
Затрезвонил телефон – звонила жена. Похоже, Никодим настолько увлёкся чтением, что даже как-то не очень обрадовался, но, конечно, ответил.
– Ну, как ты там? – спросила Клара.
– Эээээээ… Слушай, сделал, как ты сказала, залез наверх, нашёл ту коробку, взял… скажем так, первый попавшийся на глаза блокнот – а их там просто как томов в энциклопедии «Британника». Если не больше. Ну, теперь вот читаю. Тот случай, когда непонятно, но здорово. Я же ничего в этой Формуле 1 не рублю, но, веришь ли, всё более отчётливо чувствую, что придётся постепенно восполнить этот пробел. Хотя бы для того, чтобы лучше понимать, что там дед излагал…
– Извини, перебью, – вторглась в его монолог супруга. – Ты вообще собираешься до Нового года домой вернуться? Погоди, не задавай классического вопроса «But how?» Мне тут позвонил бывший однокурсник – ну, ты помнишь, Аристарх, мы ещё с их семейством как-то вместе отпуск проводили. Вспомнил? Он хотел просто заранее поздравить с наступающим, а я ему и рассказала о твоей снежной робинзонаде. Между прочим, он большой чин в службе спасения и чисто по дружбе готов отправить к тебе какой-нибудь трактор, так что к концу дня твой снежный плен закончится!
И тут Никодим понял, что никуда ему с «Виллы Яс» съезжать не хочется, а хочется, не отрываясь, листать страницы блокнотов, исписанные ровным дедовым почерком, и погружаться в новый незнакомый мир, о существовании которого он слышал с детства, но этот мир оставался где-то в параллельном пространстве – и вдруг в мансарде старой дачи обнаружился портал, через который можно туда проникнуть…
– Слушай, Клара, ты же сама сказала, чтобы я готовился зависнуть тут до воскресенья. Так вот, у меня встречное предложение: чего я буду мотаться туда-сюда, да и Аристарха этого твоего не стоит беспокоить в пожарном порядке. Давай я останусь на даче, к воскресенью или к понедельнику дороги расчистят, а ты возьмёшь в электрокаршеринге что-нибудь подходящее и приедешь с ребятами и зверятами.
Ну, и всё остальное прихватишь. Мы же тут собирались Новый год встречать. Понимаешь, ты права, архивы деда оказались безумно интересными, хотя я плохо понимаю, о чём он пишет. Но постараюсь разобраться в его системе координат, я уже даже настолько вошёл во вкус, что тяжело оторваться. Но когда вы приедете, конечно, оторвусь!..
Никодим не мог видеть, как в паре сотен километров от «Виллы Яс» в их московской квартире мудро улыбнулась Клара и пошла рассказывать детям сказку о приключениях папы в заснеженном лесу. И, конечно, не мог слышать рычание мощной техники, которая уже начала пробиваться к финскому домику со стороны шоссе. Ему было не до этого, он продолжал листать красный блокнот.
.jpg)
