Бразилия'82: Война

Начало восьмидесятых в Формуле 1 прошло под знаком непрекращающегося конфликта между FISA и FOCA и постоянных споров вокруг регламента. 1982-й не стал исключением, и именно на него пришёлся пик этого противостояния.

С технической стороны ключевых проблем было две. Во-первых, турбомоторы – по мнению большинства британских команд, новшество, внедрённое Renault, давало французам «несправедливое преимущество». До поры не столь мощный, но более лёгкий, компактный и надёжный Cosworth DFV позволял им противостоять двигателям Renault – тем более, что те страдали ещё и от «турбоямы». Но время шло, мотористы постепенно решали проблемы турбин, и сражаться с ними было всё тяжелее.

Другая проблема – граунд-эффект. Стремясь ограничить количество воздуха, проходящего под днищем, и уберечь их от повреждений, команды делали подвеску машин максимально жёсткой – чтобы дорожный просвет был постоянным. Это значительно осложняло жизнь пилотам и приводило к травмам – в частности, именно жёсткую подвеску машины с граунд-эффектом Марио Андретти называл одной из причин, по которой он покинул чемпионат в конце 1981 года.

Хуже того – скорости машин с граунд-эффектом и турбонаддувом стали смертельно опасными. Это ярко продемонстрировала авария Дидье Пирони на тестах в Ле Кастелле. На его Ferrari «закусило» газ, машина француза на огромной скорости вылетела с трассы, пробила ограждение и врезалась в естественную трибуну. К счастью, на ней не было зрителей, а Пирони отделался ободранной на колене кожей. Но все понимали, что это было следствием невероятного везения – в любой момент могла произойти трагедия.

Напарник Пирони, Жиль Вильнёв, вполне откровенно об этом говорил. «Мне больше не нравится управлять этими машинами, – заявил Жиль. – Они словно приклеены к трассе. У меня ощущение, словно я машинист поезда, едущего по рельсам. Двигатели очень мощные, мы входим в повороты на невероятных скоростях. Риск просто огромный». Другая причина недовольства Вильнёва – ограничение на число комплектов квалификационной резины: «Если у меня есть всего два комплекта, значит, мне нужна чистая трасса. И если на моём пути всё же кто-то окажется, то остаётся надеяться, что он смотрит в зеркала...» К сожалению, эти слова Жиля оказались пророческими.

Непосредственно перед Гран При Бразилии в Рио-де-Жанейро произошло удивительное событие: в специальном коммюнике, распространённом президентом FISA Жан-Мари Балестром, он не только обещал в скором времени полностью запретить граунд-эффект и уменьшить ширину шин, чего от него все и ожидали, но также требовал ограничить мощность двигателей и расход топлива, мотивируя это соображениями безопасности и экономии.

Фактически это означало, что он выступил против поддерживавших его все эти годы заводских команд – Ferrari, Renault, Alfa Romeo, инвестировавших в разработку турбомоторов большие средства (а именно эти двигатели самые мощные и прожорливые). Кроме того, аналогичные проекты были у BMW, Matra, Hart и Porsche – и все они остались в недоумении.

Правда, репутация самого Балестра в этот момент оказалась сильно подмочена. Незадолго до бразильского уик-энда итальянский Autosprint опубликовал документ 1943 года, в котором некий офицер СС Жан Балестр клянётся в верности Адольфу Гитлеру. Это письмо вызвало скандал, подняв вопрос о туманном прошлом этого человека, который также известен тем, что был арестован Гестапо в 1944-м. Так или иначе, Балестр не стал подавать на журнал в суд за клевету…

В 1982 году FISA отказалась от попыток регулировать дорожный просвет машин, но более детально прописала правила относительно «юбок» – неудачные слова и формулировки в регламенте заменены на более чёткие, не допускавшие двойного трактования. «Юбки» теперь должны изготавливаться из жёсткого материала, а не из резины, как прежде. Но и потом команды неустанно искали способы обойти запреты, аргументируя это тем, что вынуждены сражаться против машин с гораздо более мощными моторами.

Фактически в 1982-м лишь три команды постоянно использовали турбомоторы – Renault, Ferrari и Toleman. В Brabham начали сезон с наддувной силовой установкой от BMW, но уже на втором этапе вернулись к классическому Ford Cosworth. Ещё у двух команд, Alfa Romeo и Ligier, двигатели были атмосферными, но 12-цилиндровыми, поэтому превосходили в мощности DFV, хотя и уступали турбированным.

На первом этапе, в ЮАР (он прошёл ещё в январе), шесть первых мест на стартовой решётке заняли машины с турбомоторами. Победил тоже пилот, выступавший на такой технике: Ален Прост на Renault. Следующий этап, Гран При Аргентины, отменили из-за финансовых проблем организаторов, так что до гонки в бразильском Жакарепагуа у команд с безнаддувными моторами появилось время для принятия мер. И меры были приняты совершенно неожиданные.

Правила говорили, что масса машин на контрольном взвешивании должна быть не меньше 580 кг, включая смазочные материалы и охлаждающие жидкости. После гонки допускалась доливка этих жидкостей, если они расходовались. Этот пункт правил и решили использовать в Brabham, Williams и Arrows. Они разместили в машине специальные резервуары, в которые заливали до 50 литров воды.

Официально было заявлено, что вода необходима для охлаждения тормозов. В действительности это было не так: сразу после старта с открытием специального клапана вся эта вода выливалась, и машина становилась значительно легче, чем допускал регламент, обеспечивая заметное преимущество в поворотах. А после гонки в баки вновь заливалась вода.

В квалификации, тем не менее, вновь лучшими оказались машины с турбомоторами – даже несмотря на то, что автодром Жакарепагуа им не слишком подходил. Поул завоевал Прост на Renault, второе время показал Жиль Вильнёв на Ferrari. Гонщик Williams Кейо Росберг смог квалифицироваться третьим, в полусекунде от лидера. Все остальные, начиная с Рене Арну (во время заездов он дважды попадал в аварии) на Renault, уступили Просту более секунды.

Важный момент – шины. В квалификации использовалась специальная, сверхмягкая резина, которой хватало всего на пару кругов. Число комплектов ограничено правилами, так что пилоты впервые столкнулись с необходимостью очень точно выбирать время для решающей попытки. В гонке, разумеется, использовались другие составы. Высокая мощность мотора машины Ferrari приводила к повышенному износу задних шин. И чтобы как-то решить эту проблему, в воскресенье они решили использовать на ведущих колёсах более жёсткую резину. Остальные клиенты Goodyear, как и гонщики на Michelin, сделали ставку на мягкие шины.

На старте Вильнёв захватил лидерство, а Прост откатился на четвёртое место. Арну был вторым, но позади него ехал Росберг – финн тут же атаковал и вышел вперёд, но ещё до конца первого круга потерял две позиции, совершив неудачную попытку обгона Вильнёва. Позади канадца – Риккардо Патрезе, Дидье Пирони, Нельсон Пике и Карлос Ройтеман.

На третьем круге Патрезе прошёл Росберга, а машину Пирони развернуло, и он откатился на 16-е место. На пятом круге Росберг потерял ещё одну позицию, пропустив Пике. На шестом у Проста начались проблемы с двигателем, и оба пилота Brabham, Патрезе и Пике, его опередили. Все лидеры ехали плотной группой: Вильнёв выигрывал у Арну менее секунды, тот примерно на столько же опережал Патрезе, у которого буквально на заднем антикрыле висел напарник. На девятом круге Пике вышел вперёд, после чего начал готовить атаку на Арну.

У Арну, как и у Проста, возникли проблемы с турбомотором Renault. Он начал отставать от Вильнёва, а прессинг со стороны Пике возрос. На 17-м круге Пике удачно атаковал француза в повороте Juncao и вышел вперёд. Ещё через пару поворотов его опередил и Росберг, несколькими мгновениями раньше обогнавший Патрезе. На следующем круге Арну пропустил и Патрезе.

К 19 кругу по техническим причинам сошли обе Alfa Romeo и обе Ligier с двигателями Matra. Таким образом, в гонке из машин, использовавших не атмосферные DFV, а турбомоторы, остались только Renault и Ferrari. Но при этом темп гонщиков Renault постоянно падал, они откатились в район пятого-шестого места, и их догнали Лауда, Ройтеман и Уотсон. После напряжённой позиционной борьбы Прост выбрался на пятое место, а Арну откатился на седьмое.

На 21-м круге Ройтеман неудачно атаковал Лауду в последнем повороте, и хотя оба пилота продолжили движение, на McLaren была повреждена подвеска. На следующем круге Ройтеман вновь действовал неуклюже, врезался в Арну, и обе машины вылетели с трассы. Лауда свернул в боксы – тоже сход. Вдобавок ко всему, Мауро Бальди на Arrows пропустил лидеров на круг, но блокировал пилота Lotus Элио де Анжелиса. После столкновения де Анжелис сошёл.

Ситуация в гонке стабилизировалась, но Пике и Росберг продолжили преследовать Вильнёва и вели напряжённую борьбу между собой за второе место – Росберг проводил одну атаку за другой. На 27-м круге Кеке вышел вперёд, но два круга спустя Пике вновь опередил финна. На 30-м круге Нельсон атаковал Вильнёва по внешнему радиусу поворота Nonato, захватив лидерство! Вильнёв пытался контратаковать, выехал двумя колёсами на траву, его Ferrari развернуло и бросило в стену. Гонка для Жиля закончилась.

До финиша оставалось больше половины дистанции, но судьба первого места была предрешена. Росберг пытался догнать Пике, но бразилец контролировал отрыв, а ближе к концу гонки резина на машине Кеке слишком сильно износилась, и он отстал. За их спинами на 34 круге Патрезе неожиданно ошибся, потеряв третье место. Через пару минут причина его ошибки стала ясна – итальянец вернулся в боксы и отказался продолжать борьбу. С машиной всё в порядке, но гонщик был полностью измотан ужасной жарой и влажностью. Риккардо не смог даже покинуть кокпит самостоятельно – его вытащили механики.

После этого до клетчатого флага в шестёрке лучших произошло только одно изменение – Микеле Альборето на Tyrrell опередил пилота немецкой ATS Манфреда Винкельхока в борьбе за шестую позицию. Пике финишировал первым, Росберг вторым, Прост – третьим, и он единственный из «клана турбо», кто смог заработать очки.

Трибуны ликовали – в последний раз бразилец на домашней трассе побеждал в далёком 1975-м! А в Жакарепагуа подобного не было никогда. Совершенно измотанные тяжёлой гонкой пилоты поднялись на подиум, чтобы послушать бразильский гимн. Особенно плохо чувствовал себя Пике – Берни Экклстоун, Росберг и Прост поддерживали Нельсона, чтобы он не упал.

Но после финиша гонки борьба за победу не закончилась. Перед контрольным взвешиванием механики Brabham и Williams залили в машины израсходованные «технические жидкости», в том числе – воду в специальные баки для «охлаждения тормозов». Но в Brabham перестарались, и пластиковый резервуар лопнул прямо на глазах у судей! Команды Renault и Ferrari немедленно подали протест.

Организаторы гонки протест отклонили – лишать Пике победы на домашней трассе они не собирались. Менеджеры Renault и Скудерии, Жан Саж и Марко Пиччинини, обратились в апелляционный суд FIA – и там встали на их сторону: Пике и Росберг были дисквалифицированы. Победителем гонки объявили Алена Проста – это был его первый успех на этой трассе, но в дальнейшем Ален станет рекордсменом бразильского Гран При, выиграв пять гонок в Жакарепагуа и ещё одну в Интерлагосе. Уотсон оказался вторым, Мэнселл – третьим, Альборето – четвёртым. Манфред Винкельхок попал в зачётную шестёрку, заработав очки в первый и последний раз в карьере. Шестое место досталось Пирони.

Как выяснилось в конце года, эта дисквалификация не повлияла на исход чемпионата – титул всё равно завоевал Росберг. Но она имела серьёзные последствия для Формулы 1. После неё конфликт между FISA и FOCA превратился в настоящую войну: протестуя против решения FIA, команды FOCA бойкотировали Гран При Сан-Марино. В итоге в FISA вынуждены были пойти на компромисс: руководители FOCA, Берни Экклстоун и Макс Мосли, вошли в правление FISA.

Через несколько дней после Гран При Бразилии Карлос Ройтеман заявил об уходе из Формулы 1. Причины досрочной отставки он не пояснил, и по сей день бытуют разные мнения, что же именно сподвигло аргентинца разорвать контракт с Williams. Одни считают, что всё дело в событиях полугодовой давности, когда, как считал Ройтеман, именно из-за действий команды он упустил титул. Другие отмечали непрекращающийся конфликт между Карлосом и одним из руководителей Williams, Патриком Хедом. Наконец, свою роль могла сыграть и начавшаяся между Аргентиной и Великобританией война за Фолклендские острова – в таких условиях аргентинцу выступать за британскую команду было непросто. Так или иначе, гонка в Жакарепагуа стала для Ройтемана последней.